Страстная седмица
Великая Пятница

ВОСПОМИНАНИЕ СВЯТЫХ СПАСИТЕЛЬНЫХ СТРАСТЕЙ ГОСПОДА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА

Стихи на распятие:
Ты, Боже, жив — и умерщвлен на древе;
О, обнаженный труп — и Сын Живого Бога!

Стихи на разбойника, распятого со Христом:
Открыл разбойник затворенные врата Эдема;
Он вставил ключ — (молитву): помяни мя!

Во святую и Великую Пятницу мы совершаем (последование) святых, спасительных и страшных страданий Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, которые Он добровольно претерпел за нас. Оплевания, избиения, пощечины, поношения, насмешки, багряница, трость, губка, уксус, гвозди, копье, и после всего этого Крест и смерть, — все это имело место в пятницу.

После того как Иисус, проданный другом и учеником за тридцать сребреников, был взят, Его отвели сначала к первосвященнику Анне, который отослал Его к Каиафе, где Господь был оплеван, получал пощечины, вдобавок был унижен и осмеян, слыша: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя? (Мф. 26, 68). Туда же пришли и лжесвидетели, искажавшие Его слова: разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его (Ин. 2, 19). А когда Он назвал Себя Сыном Божиим, то архиерей разодрал одежды свои (в знак того, что) не может терпеть богохульства.

При наступлении утра Иисуса отвели к Пилату; и иудеи не вошли в преторию, говорит (евангелист Иоанн), чтобы не оскверниться, но чтобы (можно было) есть пасху (Ин. 18, 28). Или здесь под пасхой он подразумевает весь (семидневный) праздник, или она и на этот раз была в положенное время (в пятницу вечером), но Христос совершил законную пасху на один день раньше, потому что в пятницу хотел быть закланным одновременно с (пасхальным агнцем)

Пилат, выйдя (к ним), спросил, в чем (они) обвиняют Иисуса, и поскольку не нашел ничего достойного обвинения, то послал Его к Ироду, а последний — снова к Пилату. Иудеи же стремились убить Иисуса. Пилат сказал им: возьмите Его вы, и распните, и по закону вашему судите Его (ср.: Ин. 18, 31; 19, 6). Они отвечали ему: нам не позволено предавать смерти никого (Ин. 18, 31), побуждая Пилата распять (Его). Пилат спросил Христа, Царь ли Он Иудейский. Он признал Себя Царем, но Вечным, говоря: Царство Мое не от мира сего (Ин. 18, 36). Пилат, желая Его освободить, сначала сказал, что не находит в Нем никакой благовидной вины, а потом предложил, по обычаю, ради праздника отпустить им одного узника, — но они выбрали Варавву, а не Христа (см.: Ин. 18, 38—40).

Тогда Пилат, предавая им Иисуса, прежде велел бить Его, потом вывел к ним под стражей, одетого в багряницу, увенчанного терновым венцом, со вложенной в правую руку тростью, осмеянного воинами, говорившими: радуйся, Царь Иудейский! (см.: Ин. 19, 1—5; Мф. 27, 29; Мк. 15, 16—19). Однако, надругавшись так, чтобы утолить их гнев, Пилат вновь сказал: я ничего достойного смерти не нашел в Нем (Лк. 23, 22). Но они отвечали: Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим (Ин. 19, 7). Когда они так говорили, Иисус молчал, а народ кричал Пилату: распни, распни Его! (Лк. 23, 21). Ибо через позорную смерть (какой предавали разбойников) иудеи хотели опорочить Его, чтобы истребить добрую память о Нем. Пилат же, как бы пристыжая их, говорит: Царя ли вашего распну? Они отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря (Ин. 19, 15).

Поскольку обвинением в богохульстве они ничего не добились, то наводят на Пилата страх от кесаря, чтобы хоть таким способом исполнить свой безумный замысел, для чего говорят: всякий, делающий себя царем, противник кесарю (Ин. 19, 12). Между тем жена Пилата, устрашенная снами, послала ему сказать: не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него (Мф. 27, 19); и Пилат, умыв руки, отрицал свою виновность в (пролитии) крови Его (см.: Мф. 27, 24). Иудеи же кричали: кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27, 25); если отпустишь Его, ты не друг кесарю (Ин. 19, 12). Тогда Пилат, испугавшись, отпустил им Варавву, а Иисуса предал на распятие (ср.: Мф. 27, 26), хотя втайне и знал, что Тот неповинен. Увидев это, Иуда, бросив сребреники (в храме), вышел, пошел и удавился (см.: Мф. 27, 3-5), повесившись на дереве, а после, сильно вздувшись, лопнул.

Воины же, насмеявшись над Иисусом и бив тростью по голове (Мф. 27, 27—30), возложили на Него крест; потом, захватив Симона Киринеянина, заставили нести крест Его (ср.: Мк. 19—21; Мф. 27, 32; Лк. 23, 26; Ин. 19, 17). Около третьего часа, придя на Лобное место, там распяли Иисуса и по обе стороны от Него двух разбойников, чтобы и Он был причтен к злодеям (ср.: Мк. 15, 27—28; Ис. 53, 12). Воины разделили одежды Его из-за бедности (их), бросая жребий о цельнотканом хитоне, причиняя Ему множество всяческих оскорблений — не только этим, но и издеваясь (над Ним), когда Он висел на кресте, говорили: э! разрушающий храм и в три дня созидающий! спаси Себя Самого. И еще: других спасал, а Себя не может спасти. И еще: если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с Креста, и уверуем в Него (Мк. 15: 29—31; Мф. 27: 40, 42).

И если они действительно говорили правду, то подобало им без сомнений обратиться к Нему, — ведь открылось, что Он Царь не только Израиля, но и всего мира. Ибо для чего померкло солнце на три часа, да еще в полдень? — Чтобы все узнали о (Его) страданиях. Земля потряслась и камни расселись, — чтобы обнаружилось, что Он мог это сделать и с иудеями; многие тела (усопших) воскресли — в доказательство всеобщего воскресения и для явления силы Страдавшего. Завеса в храме разодралась (Мф. 27, 51), как будто храм гневался (разрывая свою одежду) за то, что страдает Прославляемый в нем, и всем открылось невидимое прежде (Святое Святых).

Итак, Христос был распят в третий час, как говорит святой Марк (см.: Мк. 15, 25), от шестого же часа тьма была до часа девятого (Мф. 27, 45; ср.: Мк. 15, 33). Тогда и Лонгин сотник, видя солнце (померкшее) и другие знамения, (устрашился) весьма и сказал: воистину, Он был Сын Божий (Мф. 27, 54; ср.: Мк. 15, 39; Лк. 23, 47). Один из разбойников злословил Иисуса, а другой унимал его, решительно запрещая ему, и исповедал Христа Сыном Божиим. Вознаграждая его веру, Спаситель обещал ему пребывание с Собою в раю (см.: Лк. 23, 39—43).

В довершение ко всем издевательствам, Пилат написал и надпись на кресте, гласившую: Иисус Назорей, Царь Иудейский (Ин. 19, 19). Хотя (первосвященники) и не позволяли Пилату писать так, но что Он говорил: (Я Царь Иудейский), однако Пилат возразил: что я написал, то написал (см.: Ин. 19, 21—22). Потом Спаситель произнес: жажду, — и Ему дали иссоп с уксусом. Сказав: совершилось! — и преклонив главу, (Он) предал дух (см.: Ин. 19, 28—30). Когда все разошлись, при Кресте стояли Матерь Его, и сестра Матери Его, Мария Клеопова, рожденная от Иосифа после того как Клеопа умер бездетным; а также любимый ученик Господа Иоанн (см.: Ин. 19, 25—26).

Обезумевшие же иудеи, которым недостаточно было видеть тело на кресте, просили Пилата, так как тогда была пятница и великий праздник Пасхи, (приказать) перебить у осужденных голени, чтобы скорее наступила смерть. И у двоих перебили голени, потому что они были еще живы. Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней, но один из воинов, по имени Лонгин, угождая безумным, поднял копье и пронзил Христу ребра с правой стороны, и тотчас истекла кровь и вода (см.: Ин. 19, 31—34). Первое показывает, что Он человек, а второе — что Он выше человека. Или кровь — для Таинства Божественного причащения, а вода — для крещения, ибо те два источника поистине дают начало Таинствам. И Иоанн, видевший это, засвидетельствовал, и истинно свидетельство его (Ин. 19, 35), ведь написал присутствовавший там и видевший все своими глазами; и если бы он хотел говорить ложь, не записывал бы того, что считалось бесчестием для Учителя. Говорят, будто он тогда собрал в некий сосуд Божественную и Пречистую Кровь из источающих жизнь ребер.

После этих удивительных событий, как уже настал вечер, пришел Иосиф из Аримафеи — также ученик Иисуса, но тайный, осмелился войти к Пилату, будучи известен ему, и просил тела Иисусова (ср.: Мк. 15: 42, 43; Ин. 19, 38); и Пилат позволил взять тело (Ин. 19, 38). Иосиф, сняв его с креста, положил со всяким благоговением. Пришел также и Никодим, — приходивший прежде (к Иисусу) ночью, — и принес некий состав из смирны и алоэ, приготовленный в достаточном количестве (ср.: Ин. 19, 39). Обвив (тело) пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают иудеи, они положили его поблизости, в гробе Иосифа, высеченном в скале, где еще никто не был положен (ср.: Лк. 23, 53; Ин. 19, 40). (Так устроилось для того), чтобы, когда Христос воскреснет, воскресение не могло быть приписано кому-нибудь другому (лежавшему вместе с Ним). Смесь же алоэ и смирны евангелист упомянул потому, что она очень клейкая, — чтобы мы, когда услышим о пеленах и головных повязках, оставленных во гробе (см.: Ин. 20, 6—7), не думали, будто тело Христово украдено: ибо как можно было, не имея достаточно времени, оторвать их, настолько сильно прилипшие к телу?

Все это чудесно совершилось в ту пятницу, и богоносные отцы повелели нам творить память обо всем этом с сокрушением сердца и умилением.

Замечательно и то, что Господь распялся в шестой день седмицы — в пятницу, так же как и в начале в шестой день был создан человек. А в шестой час дня был повешен на кресте, как и Адам, говорят, в этот час простер руки, прикоснулся к запретному древу и умер, поскольку подобало ему снова воссоздаться в тот же час, в какой он пал.

В саду — как и Адам в раю.

Горькое питие — по образу (Адамова) вкушения.

Пощечины означали наше освобождение.

Оплевание и позорное выведение в сопровождении воинов — почет для нас.

Терновый венец — устранение нашего проклятия.

Багряница — как кожаные одежды или наше царское убранство.

Гвозди — окончательное умерщвление нашего греха.

Крест — древо райское.

Пронзенные ребра изображали Адамово ребро, из которого (произошла) Ева, от которой — преступление.

Копье — устраняет от меня огненный меч (см.: Быт. 3, 24).

Вода из ребер — образ крещения.

Кровь и трость — ими Он, как Царь, подписал красными буквами (грамоту), даровав нам древнее отечество.

Есть предание, что Адамова голова лежала там, где был распят Христос — Глава всех, и омылась истекшею кровью Христовой, — почему это место и именуется Лобным. При потопе череп Адама вымыло из земли, и кость плавала на воде, как некое явное чудо. Соломон со всем своим войском, почтив праотца, покрыл его множеством камней на месте, которое с тех пор названо «постланное камнем». Величайшие из святых говорят, что, по преданию, Адам был погребен там Ангелом. Итак, где был труп, туда пришел и орел — Христос, Вечный Царь, Новый Адам, древом исцеляющий ветхого Адама, павшего через древо.

Христе Боже, по чудному и неизмеримому Твоему милосердию к нам, помилуй нас. Аминь.

Не для того нужна была жертва, чтобы умилостивился Бог, а страшная жертва принесена Христом потому, что Бог умилосердился, смилостивился над нами.

Прииди, блаженный Петр апостол, и прибавь твое святое слово к тому, что слышали мы только что от великого апостола Иоанна. — Пришел и он, и слышим мы святое слово его:
«Не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценной Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца» (1Пет. 1:18-19).

Ты объяснил нам, святой Петр, от чего именно искуплены мы Кровию Христовой – от суетной жизни, которую унаследовали мы от отцов наших, от жизни в суете мирской, жизни душевной, а не духовной, в забвении величайших задач жизни нашей.

Дерзнем же теперь обратиться к Самому Господу Иисусу Христу и услышим от Него непостижимые для мира и сокровенные слова:
«Я – хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира… Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6:51, 53-56).

Вот глубочайшее и святейшее значение жертвы Христовой: Он отдал плоть Свою на умерщвление и пролил Кровь Свою для того, чтобы в великом таинстве причащения мы ели Плоть Его и пили Кровь Его; чтобы молекулы Его Тела стали молекулами плоти нашей и Кровь Его святая, вместе с нашей кровью, текла в жилах наших; чтобы таким образом стали мы причастны к Богочеловечеству и воскресил Он нас в последний день, как чад своих.

Чем же мы, убогие, воздадим Ему за безмерную любовь Его и страшную жертву Его – чем? Он Сам ответил нам на этот вопрос:
«Если любите Меня, заповеди Мои соблюдите».
Изольем же любовь свою и слезы свои на мертвое тело Его, лежащее пред нами на Святой Плащанице, и все силы души своей направим, прежде всего и больше всего, на соблюдение заповедей Его.

Сейчас смерть Христова говорит нам о Воскресении, сейчас мы стоим с возожженными пасхальными свечами, сейчас самый Крест сияет победой и озаряет нас надеждой — но тогда было не так. Тогда на жестком, грубом деревянном кресте, после многочасового страдания, умер плотью воплотившийся Сын Божий, умер плотью Сын Девы, Кого Она любила как никого на свете — Сына Благовещения, Сына, Который был пришедший Спаситель мира. Как трудно связать то, что совершается теперь, и то, что было когда-то: эту славу выноса Плащаницы и тот ужас, человеческий ужас, охвативший всю тварь: погребение Христа в ту единственную, великую неповторимую Пятницу.

Тогда, с того креста, ученики Распятого, которые до того были тайными, а теперь, перед лицом случившегося, открылись без страха, Иосиф и Никодим сняли тело. Было слишком поздно для похорон: тело отнесли в ближнюю пещеру в Гефсиманском саду, положили на плиту, как полагалось тогда, обвив плащаницей, закрыв лицо платом, и вход в пещеру заградили камнем — и это было как будто все.

Но вокруг этой смерти было тьмы и ужаса больше, чем мы себе можем представить. Поколебалась земля, померкло солнце, потряслось все творение от смерти Создателя. А для учеников, для женщин, которые не побоялись стоять поодаль во время распятия и умирания Спасителя, для Богородицы этот день был мрачней и страшней самой смерти.

Когда мы сейчас думаем о Великой Пятнице, мы знаем, что грядет Суббота, когда Бог почил от трудов Своих, — Суббота победы! И мы знаем, что в светозарную ночь от Субботы на Воскресный день мы будем петь Воскресение Христово и ликовать об окончательной Его победе. Но тогда пятница была последним днем. За этим днем не видно ничего, следующий день должен был быть таким, каким был предыдущий, и поэтому тьма и мрак и ужас этой Пятницы никогда никем не будут изведаны, никогда никем не будут постигнуты такими, какими они были для Девы Богородицы и для учеников Христовых.

Мы сейчас молитвенно будем слушать Плач Пресвятой Богородицы, плач Матери над телом жестокой смертью погибшего Сына. Станем слушать его. Тысячи, тысячи матерей могут узнать этот плач — и, я думаю, Ее плач страшнее всякого плача, потому что с Воскресения Христова мы знаем, что грядет победа всеобщего Воскресения, что ни един мертвый во гробе. А тогда Она хоронила не только Сына Своего, но всякую надежду на победу Божию, всякую надежду на вечную жизнь. Начиналось дление бесконечных дней, которые никогда уже больше, как тогда казалось, не могут ожить.

Вот перед чем мы стоим в образе Божией Матери, в образе учеников Христовых. Вот что значит смерть Христова. В остающееся короткое время вникнем душой в эту смерть, потому что весь этот ужас зиждется на одном: НА ГРЕХЕ, и каждый из нас, согрешающих, ответственен за эту страшную Великую Пятницу; каждый ответственен и ответит; она случилась только потому, что человек потерял любовь, оторвался от Бога. И каждый из нас, согрешающий против закона любви, ответственен за этот ужас смерти Богочеловека, сиротства Богородицы, за ужас учеников.

Поэтому, прикладываясь к священной Плащанице, будем это делать с трепетом. Он умер для тебя одного: пусть каждый это понимает! — и будем слушать этот Плач, плач всея земли, плач надежды надорванной, и благодарить Бога за спасение, которое нам дается так легко и мимо которого мы так безразлично проходим, тогда как оно далось такой страшной ценой и Спасителю-Богу, и Матери Божией, и ученикам.

Последняя седмица перед Пасхой посвящена последним дням земной жизни Христа Спасителя, Его Страданиям и крестной смерти ради нашего спасения. Поэтому эта седмица и называется Страстнóй. А по важности и знаменательности свершившихся в ней событий, она также называется Великой, и каждый из дней ее именуется Великим: Великий понедельник, Великий вторник...

Богослужение этой седмицы, начиная с вечерни, которая служится вечером в Неделю ваий, постепенно ведет нас по стопам Господа, грядущего на вольную смерть. Со вниманием и благоговением Святая Церковь следует в эти дни за Христом Спасителем, вспоминая те события, которыми были наполнены последние дни земной жизни Христа. Служба совершается только по Триоди, службы святым из Минеи вычитываются на повечериях в предыдущие дни.

В понедельник, вторник и среду Страстной седмицы положено на Часах прочитывать Евангелие (по современной практике, Евангелие читается в течение всего Великого поста) - полностью от Матфея, Марка, Луки и от Иоанна до 14-й главы, до слов: "Ныне прославися Сын Человеческий". Чтением Евангелий раскрывается вся жизнь Спасителя.

Также в первые три дня Страстной седмицы служится Литургия Преждеосвященных Даров, на которой положено определенное Евангельское чтение. Читается Евангелие и на утрени.

На повечериях в эти дни читаются трипеснцы Триоди, также и на утрени вместо полного канона.

На утрени в понедельник, вторник и среду поется тропарь:
"Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, егоже обрящет бдяща, недостоин же паки, егоже обрящет унывающа. Блюди убо, душе моя, не сном отяготися, да не смерти предана будеши, и Царствия вне затворишися. Но воспряни, зовущи: Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею помилуй нас".
Женихом здесь назван Христос. Тропарь этот составлен в подражание Евангельской притче о Десяти девах, вышедших в полночь навстречу Жениху. Воскресение Христово произошло в полночь, и Второе пришествие Господа - Жениха душ наших, по преданию Церкви, будет в полночь. Это песнопение побуждает нас не предаваться сну греховному, бодрствовать душой, подвизаясь на пути спасения. Тропарь этот положено петь неспешно и "со сладкопением".

На утрени в понедельник, вторник, среду и четверг поется светилен (эксапостиларий):
"Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшéнный, и одежды не úмам, да внúду в онь: просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси мя".
Положено петь этот светилен трижды, неспешно, "со сладкопением". Вначале посредине храма одним певцом и затем повторяется хором. Это песнопение напоминает нам Евангельскую притчу о человеке, вошедшем на брачный пир в неподобающей одежде. Говорит о том, что для того, чтобы войти в Чертог Жениха, в Небесное Царство, необходимы светлые одежды добродетелей.

Начиная с Великого четверга, все богослужение посвящено Крестному пути Спасителя. Службы эти совершенно особые, они не могут сравниться ни с какими более богослужениями, прежде всего, по внутреннему содержанию, хотя отличаются они и по форме.

По материалам: Алексеевский ставропигиальный женский монастырь
www.hram-ks.ru

Утреня

В соответствии с Типиконом утреня должна начинаться во втором часу ночи (то есть около 20:00) и продолжаться всю ночь. В современной приходской практике утреня Великой пятницы повсеместно совершается вечером в четверг. В Типиконе утреня Великой пятницы называется «Последование святых и спасительных страстей Господа нашего Иисуса Христа», в народной традиции это богослужение именуется «Двенадцатью Евангелиями» (по количеству евангельских чтений).

Утреня начинается с чтения 19-го и 20-го псалмов, затем шестопсалмия. По шестопсалмии и пении Аллилуиа вместо Троичных тропарей троекратно поётся тропарь «Егда славные ученицы» (см. Великий четверг). Последующий чин повседневной утрени дополнен двенадцатью отрывками из всех четырёх Евангелий, подробно повествующих о последних часах земной жизни Спасителя, начиная с его прощальной беседы с учениками после Тайной вечери и кончая его погребением во гробе Иосифа Аримафейского. По Типикону Евангелие должно читаться в алтаре, но по русской традиции оно совершается на середине храма. Священнослужители и народ стоят в это время с зажжёнными свечами, изображая тем самым, что слава и величие не покидали Спасителя и во время крестных страданий, а также уподобляясь мудрым девам, вышедшим со светильниками навстречу жениху. После утрени, по благочестивому обычаю, верующие, не гася, приносят эти свечи домой. Чтению, совершаемому перед крестом, предшествует полное каждение храма (малым каждением предваряется каждое чтение, кроме двенадцатого — перед ним вновь совершается полное каждение).

Порядок чтения Двенадцати Евангелий таков:
(Ин. 13:31-18:1) — прощальная беседа Иисуса с учениками (13—16-я главы) и первосвященническая молитва (17-я глава),
(Ин. 18:1-28) — арест Иисуса в Гефсиманском саду, суд первосвященника Анны, троекратное отречение Петра (в изложении Иоанна Богослова),
(Мф. 26:57-75) — суд первосвященника Каиафы, троекратное отречение Петра (в изложении Матфея),
(Ин. 18:28-19:16) — тайная беседа Иисуса с Пилатом, суд Пилата (в изложении Иоанна Богослова),
(Мф. 27:3-32) — самоубийство Иуды, суд Пилата (в изложении Матфея), Иисус в претории, крестный путь Иисуса (в изложении Матфея),
(Мк. 15:16-32) — Иисус в претории, крестный путь Иисуса (в изложении Марка), распятие Иисуса, насмешки над Ним,
(Мф. 27:33-54) — распятие Иисуса, насмешки над Ним, крестная смерть и сопровождающие её знамения,
(Лк. 23:32-49) — молитва распинаемого Иисуса, исповедание благоразумного разбойника,
(Ин. 19:25-37) — Богородица и Иоанн Богослов у креста, крестная смерть, прободение копьём,
(Мк. 15:43-47) — Иосиф Аримафейский у Пилата, погребение Христа (в изложении Марка),
(Ин. 19:38-42) — погребение Христа (в изложении Иоанна Богослова),
(Мф. 27:62-66) — стража у гроба.

В промежутках между Евангелиями поются стихиры и антифоны, напоминающие о неблагодарности и сребролюбии Иуды и еврейского народа, осудившего Иисуса Христа на смерть:

"Чувствия наша чиста Христови представим,
и яко друзи Его души наша пожрем Его ради,
и не попеченьми житейскими соугнетаемся, яко Иуда,
но в клетех наших возопиим:
Отче наш, Иже на небесех, от лукаваго избави нас."
(1 антифон)

"Господи, на страсть вольную пришед,
вопиял еси учеником Твоим:
аще и единаго часа не возмогосте бдети со Мною,
како обещастеся умрети Мене ради?
Поне Иуду зрите, како не спит, но тщится предати Мя беззаконным.
Востаните, молитеся, да не кто Мене отвержется, зря Мене на Кресте.
Долготерпеливе, слава Тебе."
(6 антифон)

"Законоположницы Израилевы, иудее и фарисее, лик апостольский вопиет к вам:
се Храм, Егоже вы разористе, се Агнец, Егоже вы распясте и гробу предасте:
но властию Своею воскресе.
Не льститеся, иудее:
Той бо есть, Иже в мори спасый и в пустыни питавый:
Той есть Живот, и Свет, и Мир мирови."
(12 антифон)

В особом каноне, называемом «трипеснцем Космы Маиумского», читаемом после восьмого Евангелия Страстей, изображается величие страданий Спасителя и вся тщетность замысла евреев задержать в земле Сына Божья. Гимнография службы «Двенадцати Евангелий» является одним из главных достижений византийской поэзии и, помимо обычных форм (тропари, кондаки, икосы, стихиры), включает в себя 15 антифонов (единственный случай в году) и «Блаженны» утрени (кроме Великой пятницы имеются только в «Мариином стоянии»). Современный цикл антифонов сложился в X — XII веках, хотя многие антифоны содержат прямые заимствования и параллели из книги «О Пасхе» священномученика Мелитона Сардского (III век).

В богослужебных песнопениях вспоминаются также Страсти Христовы:

"Разделиша ризы Моя себе и о одежди Моей меташа жребий"

Прокимен, поющийся после 6-го чтения Евангелия

"Разбойника благоразумного во едином часе раеви сподобил еси, Господи, и мене древом крестным просвети и спаси мя"

Часы, литургия

Утром в Великую Пятницу литургия не полагается. Согласно Типикону, около второго часа дня (то есть в 08:00 по современному исчислению) совершается особенное последование Царских (Великих) Часов (подобное богослужение, помимо Великой пятницы, бывает только в навечерия (сочельники) Рождества Христова и Богоявления) — соединённых Первого, третьего, шестого и девятого часов. Главным отличием Великих часов от обычных является чтение на каждом часе паремии, Апостола и Евангелия. Наименование часов царскими — исключительно русское и связано с тем, что московские цари обязательно участвовали в этом богослужении.

Перед началом богослужения священник, облачившись в чёрные епитрахиль, поручи и фелонь, в предшествии свещеносца и диакона со свечой и кадилом выносит Евангелие на середину храма, где кладёт его на аналое и начальный возглас произносит уже на середине храма. При окончании девятого часа Евангелие уносится в алтарь, Царские врата закрываются.

Псалмы, читаемые на часах Великой пятницы, не всегда совпадают с рядовыми, но подобраны сообразно с вспоминаемыми событиями. Так на первом часе, вместе с «рядовым» 5 псалмом читаются псалмы 2 (в нём предсказывается слава Сына Божьего) и 21 (одно из самых ярких пророчеств о страстях Христовых); на третьем — кроме обычного 50-го читаются псалмы 34 (скорбь праведника, окружённого недоброжелателями и врагами) и 108 (содержит пророчество о судьбе Иуды); на шестом — к обычным 53-му и 90-му добавлен псалом 139 (молитва Давида об избавлении от врагов); на девятом — вместе с неизменным 85-м читаются псалмы 68 и 69 (молитвы от избавлении от скорбей и врагов).

Ветхозаветные паремии, читающиеся на часах, содержат пророчества о страстях Христовых:
1 час: Зах. 11:10-13 — пророчество о 30 сребренниках;
3 час: Ис. 50:4-11 — изображает страдания Сына Божьего («Я предал хребет Мой биющим и ланиты Мои поражающим; лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания»)
6 час: Ис. 52:13-54:1 — ещё одно (наряду с 21 псалмом) подробное описание страданий и уничижения Спасителя:

«Как многие изумлялись, смотря на Тебя,
- столько был обезображен паче всякого человека лик Его,
и вид Его — паче сынов человеческих!
..Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни…
Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни…
Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши…
Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих;
как овца, веден был Он на заклание,
и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих…
Он отторгнут от земли живых;
за преступления народа Моего претерпел казнь.
Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого…
Чрез познание Его Он, Праведник, Раб Мой, оправдает многих и грехи их на Себе понесет».

9 час: (Иер. 11:18-23) и (Иер. 12:1-15) — жалоба Иеремии на своих сограждан, пожелавших убить пророка («Я, как кроткий агнец, ведомый на заклание, и не знал, что они составляют замыслы против меня»), и Божие увещание о долготерпении и милосердии.

Апостольские чтения часов (Гал. 6:14-18), (Рим. 5:6-10), (Евр. 2:11-18), (Евр. 10:19-31) на первом, третьем, шестом и девятом часах соответственно) раскрывают значение крестной смерти Христа для спасения человечества.

Повествования о страстях Христовых читаются на часах не в хронологическом порядке, как на утрене и вечерне, а так, как они изложены по отдельности в каждом из четырёх Евангелий. Порядок евангельских чтений таков:
1 час: (Мф. 27:1-56)
3 час: (Мк. 15:16-41)
6 час: (Лк. 23:32-49)
9 час: (Ин. 18:28-40) и (Ин. 19:1-37)

Таким образом, все вместе четыре евангельских чтения полностью охватывают события Великой пятницы (кроме прощальной беседы Иисуса с учениками и первосвященнической молитвы).

Гимнография Великих часов не столь объёмна, как на «12 Евангелиях», но содержит 12 тропарей, восходящих к древней иерусалимской традиции. Типикон приписывает эти тропари Кириллу Александрийскому (V век), сирийские рукописи атрибутируют их Кириллу Иерусалимскому, то есть на столетие раньше (IV век). При сравнении этих тропарей с тропарями часов навечерия Рождества и Богоявления, написанных Софронием Иерусалимским, обнаруживается их значительное сходство, что позволяет считать предполагать их автором Софрония (VII век). Таким образом, при любой из версий 12 тропарей часов относятся к эпохе Вселенских соборов.

Великая вечерня («Вынос Плащаницы»)

Согласно Типикону великая вечерня, завершающая цикл богослужений Великой пятницы, приурочена к девятому часу дня (то есть около 15:00) — часу смерти Спасителя. После предначинательного 103 псалма и великой ектении поются стихиры на «Господи, воззвах». Основной их темой является ужас, противоестественность ситуации, когда Сын Божий принимает страдания и смерть от Своего же избранного народа:

"Страшное и преславное таинство днесь действуемо зрится:
неосязаемый удержавается: вяжется, разрешаяй Адама от клятвы:
испытуяй сердца и утробы, неправедно испытуется:
в темнице затворяется, Иже бездну затворивый:
Пилату предстоит, Емуже трепетом предстоят небесныя силы:
заушается рукою создания Создатель:
на древо осуждается, судяй живым и мертвым:
во гробе заключается Разоритель ада.
Иже вся терпяй милосердно и всех спасый от клятвы,
Незлобиве Господи, слава Тебе

Стихира на «и ныне», глас 6

После вечернего входа с Евангелием и «Свете тихий» читаются три паремии:
(Исх. 33:11-23) — Господь говорит с Моисеем «как с другом своим», обещая ему пойти со Своим народом и ввести их в покой; Моисею, просящему увидеть славу Божию, говорится:
«Лица Моего не можно тебе увидеть…Ты увидишь Меня сзади, а лице Мое не будет видимо».
Паремия напоминает христианам, что лицезрение Бога, невозможное в ветхозаветные времена даже для Моисея, стало возможным благодаря снисхождению Сына Божия. Парадоксальным образом, тот самый лик Божий, которого так желал видеть Моисей, был оплёван и избит иудеями — носителями и хранителями Моисеева закона.

(Иов. 42:12-17) — благоденствие Иова после окончания его испытаний. Следует отметить, что приведённое в постной Триоди завершение Книги Иова содержит текст, отсутствующий в Септуагинте, но имеющийся только в славянской Библии (в Синодальном переводе приводится в сноске):
«Писано же есть паки, востати ему, с нимиже Господь возставит и: тако толкуется от сирския книги. В земли убо живый Авситидийстей, на пределех Идумеи и Аравии: прежде же бяше имя ему Иоав. Взем же жену аравляныню, роди сына, емуже имя Еннон. Бе же той отца убо Зарефа, Исавовых сынов сын, матере же Восорры, якоже быти ему пятому от Авраама.»

(Ис. 52:13-54:1) — пророчество Исайи о страстях Христовых (см. Царские часы).

После паремий читается отрывок (1Кор. 1:18-31) и (1Кор. 1:1-2), в котором апостол Павел напоминает верным о премудрости и силе Божией, явленных миру через крестную смерть Спасителя. Затем (уже в третий раз в течение Великой пятницы) совершается чтение Евагелия о страстях Христовых. На вечерне это чтение, в основном, построено на Евангелии от Матфея, но с включением важных отрывков из Луки и Иоанна Богослова, то есть является составным : (Мф. 27:1-38), (Лк. 23:39-43) (исповедание благоразумного разбойника), (Мф. 27:39-54), (Ин. 19:31-37) (прободение копьем), (Мф. 27:55-61). Таким образом, евангельское чтение великой вечерни полностью охватывает все события пятницы (кроме прощальной беседы с учениками и первосвященнической молитвы).

Стихиры на стиховне, прославляющие снисхождение Христа, поются на стихи 92 псалма, а эти же стихи являются бессменными стихами воскресного прокимна вечерни

«Господь воцарися, в лепоту облечеся.
Ибо утверди вселенную, еже не подвижется.
Дому Твоему подобает святыня,
Господи, в долготу дний»

Таким образом, события Великой пятницы напрямую связываются с грядущим Воскресением и указывают на него. На последней стихире (на «слава и ныне») открываются царские врата, и предстоятель совершает каждение алтаря, на котором возложена плащаница — плат с изображением Христа, снятого с креста. Этой стихирой в богослужение вносится новая тема — погребение Спасителя:

"Тебе одеющагося светом, яко ризою,
снем Иосиф с древа с Никодимом и,
видев мертва нага непогребена,
благосердный плач восприим, рыдая, глаголаше:
увы мне, Сладчайший Иисусе!
Егоже вмале солнце на Кресте висима узревшее мраком облагашеся,
и земля страхом колебашеся, и раздирашеся церковная завеса:
но се ныне вижу Тя, мене ради волею подъемша смерть.
Како погребу Тя, Боже мой, или какою плащаницею обвию?
Коима ли рукама прикоснуся нетленному Твоему Телу?
Или кия песни воспою Твоему исходу, Щедре?
Величаю Страсти Твоя, песнословлю и погребение Твое со Воскресением, зовый:
Господи, слава Тебе.

Далее, согласно Типикону, следует обычное последование великой вечерни и отпуст. Тем не менее, уже с конца XVI века в вечерню включается, а с XVII века становится общепринятым чин изнесения (в просторечии выноса) плащаницы из алтаря на середину храма, где плащаница остаётся до пасхальной полунощницы. При пении тропаря Великой субботы «Благообразный Иосиф, с древа снем Пречистое Тело Твое, плащаницею чистою обвив, и вонями во гробе нове покрыв положи» открываются Царские врата, и священник, совершив три земных поклона, поднимает плащаницу с престола и через северные врата выносит её на середину храма и полагает на приготовленной «гробнице». Вынос совершается в предшествии свещеносцев и диакона со свечой и кадилом (при архиерейской службе первыми идёт иподиакон, несущий архиерейскую митру, далее — два иподиакона с дикирием и трикирием, далее — свещеносцы, с четырёх сторон от плащаницы при этом идут четверо иподиаконов, держащих над плащаницей рипиды). Процессия обходит престол с правой стороны и через Горнее место направляется к северной двери. При соборном служении настоятель идёт под плащаницей, неся Евангелие над главой или в руках. Если священник один, то Евангелие несёт в левой руке диакон, держа в правой кадило, а если нет диакона, то кто-либо из благочестивых прихожан несёт Евангелие, завернутое в ткань. Затем после троекратного каждения вокруг Плащаницы, священнослужители совершают поклонение и целование плащаницы.
Схожий чин существует и в греческих Церквах, только там плащаница выносится уже во время пения стихир на стиховне. Хотя чин изнесения плащаницы и отсутствует даже в современном Типпиконе, это последование является сейчас общепринятым, и даже сама великая вечерня в народной традиции называется «Выносом плащаницы».

После вечерни совершается малое повечерие, на котором поётся Канон о распятии Господни и на плач Пресвятыя Богородицы — песнопения, составленные в X веке Симеоном Логофетом. Затем после отпуста к поклонению и целованию плащаницы подходят прихожане. Плащаница находится в центре храма три неполных дня, напоминая верующим трехдневное нахождение во гробе Иисуса Христа.