"Охридский пролог" святителя Николая Сербского: 7 февраля (25 января)

1. Святитель Григорий Богослов, архиепископ Константинопольский.

     Родился в Назианзе от отца-эллина (впоследствии отец святителя Григория Богослова принял крещение тоже с именем Григория и даже стал епископом Назианза. — Примеч. пер.) и матери-христианки. До принятия крещения учился в Афинах вместе с Василием Великим и Юлианом Отступником. Часто прорицал Юлиану, что тот отречется от веры и станет гонителем Церкви, что и сбылось.

     На Григория особенно сильно влияла его мать, благочестивая Нонна. Закончив обучение наукам, Григорий крестился. Святой Василий Великий рукоположил его в епископа Сасимского, а император Феодосий Великий вскоре призвал его на пустующую кафедру архиепископа Цареградского.

     Святой Григорий написал много сочинений, из которых наиболее известны его труды по богословию, за что и наречен он Богословом. Особо значительны по глубине его Слова о Святой Троице. Кроме этого, писал он против еретика Македония, превратно учившего о Святом Духе (якобы что Дух есть Божие творение), и против Аполлинария, ложно учившего, что у Христа будто бы не было человеческого ума, но место ума заступало [Его] Божество (в частности, Аполлинарий утверждал, что при воплощении Сына Божия человеческий ум не был Им воспринят, но место ума заняло Само Слово, сочетавшееся с одушевленной плотью. — Примеч. пер.).

     Писал он и против императора Юлиана Отступника, своего бывшего школьного друга. Когда на Соборе 381 года вспыхнула распря вокруг его избрания на цареградскую кафедру, он сам ее оставил, возгласив: «Не могут лишить нас Бога те, кто лишает нас кафедры». После этого он покинул Царьград, уехал в Назианз и в уединении, молитве и написании душеполезных книг прожил там до самой смерти. Хотя в течение всей жизни здоровье у него было слабое, однако перешагнул он через 80-летний рубеж. Его святые мощи впоследствии были перенесены в Рим, а его [святая] глава находится в Успенском соборе в Москве. Был он и остался дивным светочем Православной Церкви как по кротости и чистоте нрава, так и по непревзойденной глубине ума. Упокоился в Господе в 390 году.

---

(Прим. - Ред.)

Патрология: богословие Григория Богослова

Богатство догматического материала, отточенность богословских формулировок сделали Григория Богослова одним из главных выразителей учения Православной Церкви. Святитель считал служение слову главным делом своей жизни. Однако еще до окончания Афинской академии он решил посвятить себя
не слову как искусству, но слову о Боге,
сделаться не «любословом» (φιλόλογος), но «любомудром» (φιλόσοφος),
не ритором, но богословом.
Термины «любомудрие» («философия») и «богословие» нередко выступают у Г. Б. в качестве синонимов.

Бог по Своей сущности непостижим для человеческого разума и, следов., не может быть выражен, описан или изъяснен никаким человеческим словом: истинное благочестие, по словам Г. Б., заключается «не в том, чтобы часто говорить о Боге, но чтобы больше молчать».
Тем не менее Г. Б. сознавал, что апофатический метод богословия должен дополняться катафатическим:
«Любопытствующий о природе Сущего не остановится на том, что́ Он не есть, но к тому, что́ Он не есть, добавит и то, что́ Он есть, ведь легче что-то одно постичь, чем все по отдельности отрицать; добавит, чтобы через исключение того, что́ не есть Бог, и утверждение того, что́ Он есть, сделать то, о чем мыслит, более доступным пониманию».

[(Прим. - Ред.) Апофати́ческое богословие (от греч. ἀπόφασις — отказ, отрицание) – формат богословия, в рамках которого о Боге Самом в Себе и о Его проявлениях в мире говорится в отрицательных терминах и выражениях (Бог не видим, не познаваем, не ограничивается пространством, временем и пр.).
Катафати́ческое (от греч. καταφατικὴ θεολογία (катафатики теологиа) (от греч. κατάφασις — утверждение) — положительное (утвердительное) богословие) — направление богословия, в формате которого истины о Боге и Его отношении к миру рассматриваются, излагаются и объясняются при помощи положительных терминов, утверждений, формулировок.
В традиционном для православного богословского сознания понимании апофатическое богословие является частью богословия как учения о «Боге в Самом Себе», в то время как катафатическое богословие связано с «икономией», занимающейся вопросами Божественного домостроительства и откровения. Антиномия катафатического и апофатического богословия, по мнению св. Григория Паламы, имеет свое реальное основание в Боге. Она раскрывает человеческому уму таинственное различие между непознаваемой и неименуемой сущностью Бога и Его доступными для познания и описания действиями (Божественными энергиями).]

Исходным пунктом теории богословствования, излагаемой Г. Б. в проповедях и стихотворениях, является то, что Бог открывается человеку как воплощенное Слово, поэтому жертвой Богу со стороны человека должно стать прежде всего слово, к-рое «священнее и чище всякой бессловесной жертвы»; благодарение Богу должно воздаваться также «посредством слова»; прежде всяких др. приношений следует почтить Бога словами - «плодоношением праведным и общим для всех причастившихся благодати».

Согласно Г. Б., богословом может быть не всякий, но только тот, кто ведет созерцательный образ жизни и очищает себя для Бога; участвовать в богословских дискуссиях могут не все, но лишь те, кто занимаются этим «усердно»; наконец, не всякая богословская тема может обсуждаться вслух.
«Я не говорю, что не нужно всегда вспоминать о Боге... Вспоминать о Боге нужно чаще, чем дышать! ...Запрещаю не вспоминать о Боге непрестанно, но богословствовать непрерывно; притом запрещаю не само богословие как что-то неблагочестивое, но богословие не вовремя; запрещаю не учительство, но несоблюдение меры».

Христ. дисциплина аркана (тайное учение) вместе с ее античным предшественником - характерным для греч. мистерий требованием неразглашения смысла таинств непосвященным - получает новое преломление у Г. Б.: нельзя богословствовать без благоговения и недопустимо, чтобы догматы обсуждались с каким угодно слушателем - «чуждым и нашим, враждебным или дружественным, благонамеренным и злонамеренным». Богословие есть «мистерия-таинство»; превращаемое в предмет публичных дебатов, оно десакрализуется, утрачивает свою мистическую сущность (Ibidem). Богословие не есть ни наука, ни искусство, ни профессия: оно есть мистическое восхождение к Богу.

Ни знакомство с опытом др. людей, ни священный сан не дают человеку право богословствовать. Те христиане, к-рые очищают себя жизнью по заповедям Божиим, могут вслушиваться в проповедь богослова; неочищенные не должны принимать участие в богословской дискусии; тем же, к-рые участвуют в дискуссии с целью уловить богослова и обвинить его в догматической неблагонадежности, не место в среде богословов, т. к. богословие не может быть движимо злобой.

О духовном очищении как необходимом условии богословствования Г. Б. говорит в 32-м слове, основная идея к-рого заключена в характерном афоризме:
«Великое дело - говорить о Боге, но еще больше - очищать себя для Бога».
Для богословствования необходимы не столько усилия разума, внешняя образованность или начитанность, сколько смирение и скромность. По мнению Г. Б., смиренномудр тот, «кто умеренно говорит о Боге, кто знает, о чем сказать и о чем промолчать, в чем признать свое неведение, уступив слово имеющему на него право; кто признает, что другой может быть более духовным и более преуспевшим в созерцании».
В молчаливом и смиренном предстоянии живому Богу, а не в спорах на догматические темы рождается подлинное богословие.

источник: церковно-научный центр «Православная Энциклопедия»

2. Преподобный Публий (Поплий).

в РПЦ святой именуется: преподобный Поплий Сирийский

     Сначала был сенатором, но, познав свет Христов, оставил почести, раздал имение нищим и предался подвижнической жизни близ своего города Зевгма на Евфрате. Основал две обители и упокоился в Господе в 380 году.

3. Преподобный Мар певец.

     Отличался внешней красотой и сладкозвучным голосом. Удалился от мира и прожил в убогой хижине 37 лет в посте, молитве и очищении сердца от помыслов. 90-летним старцем упокоился в Господе в 430 году.

4. Мученица Филицата и сыновья её.

в РПЦ в этот день чествуются: мученица Филица́та и семь ее сыновей: мученики Ианнуа́рий, Фе́ликс, Фили́пп, Сильва́н, Алекса́ндр, Вита́лий и Марциа́л

     В правление императора Антонина в 164 году была приговорена к смерти вместе со своими семью сыновьями. Молилась она Богу только о том, чтобы не казнили ее прежде сыновей, но чтобы могла она их ободрять при истязании и убиении, дабы не отреклись они от Христа. По Божиему устроению так это и свершилось. С радостью эта непревзойденная [в мужестве] мать провожала одного сына за другим, пока не проводила их всех и не увидела их казнь. После этого и она с благодарностью Богу приняла мученическую смерть. Все они пострадали в Риме, где и пребывают их мощи.

---

(Прим. - Ред.)

Святая мученица Филицата имела семь сыновей: Ианнуария, Феликса, Филиппа, Сильвана, Александра, Виталия и Марциала. Она была родом из богатой римской семьи. Жрецы обвинили ее в оскорблении богов через распространение христианской веры. Святая Филицата раздала все свое имение и вместе с сыновьями открыто исповедала веру во Христа. Всех их предали мучениям. Святая Филицата, видя страдания своих сыновей, молила Бога, чтобы они устояли в подвиге и прежде нее вошли в Царство Небесное. Все сыновья мученически скончались на глазах матери. После них и сама святая Филицата претерпела мученическую кончину. Святая семья пострадала в Риме около 164 года. Мученице Филицате святитель Григорий Двоеслов посвятил похвальное слово в третьей беседе, произнесенной в храме ее имени.

5. Стихотворение

Филицата Богу молилась:
«Есть у меня венец из семи жемчужин.
Хочу облечь венец тот в порфиру
И в порфире этой Тебе вручить.
Боже благий, дар сей прими!»
Семь сынов суть семь жемчужин,
А порфира - мучеников кровь.
Молитва матери взошла горе',
Как фимиам, до Господа достигла.
Кесарь римский сынов ей приговорил
К смерти лютой в муках жестоких,
Мать же - рада, так что всяк дивится!
Филицата сыновьям вещает:
«Для того я, дети, вас растила,
Чтобы Богу отдать в воздаянье,
Ибо Бог мне вас и даровал».
Только смолкла - приступил палач к работе:
Первый пал - мать встала на колени,
Вот второй - за него два поклона,
Там и третий, и четвертый, и пятый,
Вот усек палач шестого и седьмого,
Мать творит метанья, потерявши счет,
Лишь благодарность Богу ввысь ее влечет.
А за себя и восемь раз колени преклоняет,
И голову под меч с отвагой отдает.
Блеснул клинок - душа от тела отлучилась,
В раю детей своих в объятья заключила.

6. Рассуждение

     Обольщают сами себя те, кто самонадеянно утверждают, что хорошо знают людей, так что никто обмануть их не сможет. Кто может знать, какой дух [обитает] в каком человеке, кроме единого Бога, ведущего тайны сердца? Ведь даже великие святые ошибались в людях.

     Так, например, святой Василий Великий долгое время считал своим доверенным лицом некоего двуличного еретика и защищал его от многих обвинителей, пока сам не удостоверился в его лживости и горько [в нем] не разочаровался.

     Святой Григорий Богослов крестил некоего философа по имени Максим и настолько его полюбил, что держал его в своем доме и за своей трапезой. А Максим тот был зол и лукав, как змея, так что спустя некоторое время, прибегая к сплетням и подкупу, добился того, что некоторые цареградцы признали его патриархом вместо святого Григория. Когда это искушение, после великих смут, было преодолено, некоторые упрекали святого Григория, как смел он держать подле себя своего величайшего врага!
«Не виноваты мы, - ответил святитель, - если не провидим чью-то злобу. Только Бог ведает внутренние тайны человека. А нам законом заповедано с отеческой любовью отверзать свое сердце всякому к нам приходящему.»

     Незлобивый человек не способен легко осознать злобу человека лукавого [в серб, букв.: злобного. - Ред.].

---

(Прим. - Ред.)

Нравственное богословие: незлобие

«После мытарства гнева и ярости нам представилось мытарство, на котором немилосердно истязуются те, кто в сердце своем питает зло на ближнего и воздает злом за зло. Отсюда духи злобы с особой яростью низводят души грешных в тартар. Но меня и здесь не оставило милосердие Божие: я никогда не имела ни на кого злобы, не помнила сделанного мне зла, но, напротив, прощала врагам моим и, насколько была в силах, обнаруживала свою любовь к ним, побеждая таким образом зло добром. Поэтому я ни в чем не оказалась грешной на этом мытарстве, бесы рыдали, что я свободно ухожу из их лютых рук; мы же в радости продолжали путь.»
("Рассказ преподобной Феодоры Цареградской о мытарствах")

Ступени мытарств, равно как и все грехи, взаимосвязанная адская реальность, когда один грех порождает другой, цепляясь за предшествующий, и таким образом, выстраивается некая бесовская иерархия нисхождения души в преисподнюю ада. Грехи немилосердия и мстительности, зачинаются личной гордыней и себялюбием и прямо противостоят известным евангельским добродетелям.

Сказано:
"Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую" (Мф. 5:38-39).
Эта заповедь (око за око и зуб за зуб – Лев. 24:20) научала человека в оке другого любить свое собственное око и в зубе другого ценить свой собственный зуб. Христос возводит этот закон на более высокий духовный уровень. Он предлагает любить другого человека, его права и интересы более, чем свои собственные. Посему только и говорит: "А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую." Этими словами Господь раскрывает перед своими учениками жертвенный характер подлинно духовной жизни, разрушая эгоизм озлобленной личности, замкнутой на самое себя.

Далее Христос учит в Своей Нагорной Проповеди:
"…кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся" (Мф. 5:40-42).
Здесь надо обратить особое внимание на то, что это только примеры исполнения главнейшей заповеди, данной нам Господом, но не сама заповедь. Сама же заповедь – люби ближнего твоего (и не только ближнего, но и врага), как самого себя, и потому поступай с ним так, как хочешь, чтобы и с тобой поступали!

Приведя пять примеров, как деятельно бороться со злом, не противясь ему (т.е. не отвечая злом на зло – О. С.), Господь дал нам самим возможность в каждом конкретном случае решать, какими способами проявления добра мы можем победить зло. Как и говорил блаженный Августин:
«Люби Бога и делай, что хочешь»

"Не противься злу" (Мф. 5:39), по Евангелию, означает не ставить свою правду и свои интересы, в том числе и религиозные, выше правды и интересов других людей. Не противиться злому – означает всегда и везде проявлять дух жертвенности, то есть уподобляться Христу. Можем ли мы представить, чтобы Христос проявлял дух жестокости и превозношения? Конечно, нет! Он всегда и по отношению ко всем проявлял любовь. Даже тогда, когда изгонял покупающих и продающих из храма. Бичом он изгонял из храма и из их сердец дух лукавого обольстителя дьявола. Блаженный Феофилакт писал о заповеди непротивления злу или злому:
«Злым называет здесь (Мф. 5:39), диавола, действующего посредством человека, показывая сим, что бьющий распаляется диаволом».

То есть нельзя бороться со злом, перенимая стратегию зла, невозможно бороться и с диаволом методами дьявола.
"Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу [Божию]. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь. Итак, если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья. Не будь побежден злом, но побеждай зло добром." (Рим. 12:19-21)

Поэтому так называемое христианское непротивление и деятельно, и наступательно, когда, побеждая зло добром, мы не усиливаем зло в этом мире, не множим его, но, напротив, останавливаем его движение в нашем мире.

И это действительно так: зло происходит от источника зла, от дьявола. Человек может соглашаться или не соглашаться со злом, принимать его в свое сердце или нет, но сам человек не является источником зла, зол только дьявол и те, которые ему последуют. Фарисеи и книжники, несмотря на свою религиозность, последовали дьяволу, ибо стремились защищать Закон Божий и интересы Ветхозаветной Церкви нерелигиозными методами. Все это кончилось тем, что именно они и им подобные отдали Иисуса из Назарета на распятие язычникам. При этом эти религиозные ханжи – а правильнее сказать, «религиозные бесы» – были уверены (как уверены и в наше время), что, поступая подобным образом, они исполняют волю Божию.
"...Даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу" (Ин. 16:2).
Какое бесчувствие! Какое коварство!

Сейчас тоже есть много людей, которые стремятся защищать Истину Православия неправославными методами. Они выстраивают хитросплетенные интриги, пишут доносы, организуют судебные процессы и занимаются сбором компромата на инакомыслящих, с недоверием взирая на священноначалие Церкви. В основном таким черным пиаром Православия занимаются неофиты, вчерашние атеисты, позавчерашние воинствующие безбожники. Войдя в Церковь, они привнесли в нее дух комсомольского энтузиазма и сугубо коммунистическую агрессию...
Делая все это, они уверены, что оказывают неоценимую услугу Церкви и всему народу Божию. И даже мнят себя спасителями Церкви...
Забывая о том, что в Церкви надо спасаться, а не спасать ее!

Безумцы, они даже не замечают того, что, сообразуясь с миром сим, эксплуатируя энергии и стихии греховного мира, они сами становятся частью всемирного Вавилона и удаляются от Града Божия. Подлинно духовные люди никогда не противостояли дьявольским искушениям с помощью дьявольских ухищрений, в какие впадают многие современные нам так называемые «ревнители правоверия».

Даже Закон Моисеев не был чужд понятию любви. Сказано:
"Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого себя. Я Господь [Бог ваш]" (Лев. 19:18).
Но здесь уместно заметить, что для иудеев их ближний – это еврей иудейского исповедания, или хотя бы и неверующий, только бы не другой веры. Для Христа ближний – каждый, им может оказаться и добрый самарянин...

В современном нам мире господствуют в сфере межчеловеческих взаимоотношений товарно-рыночные отношения: мы любим тех, кто любит нас, и ненавидим тех, кто ненавидит нас. Нравственное отношение одного человека к другому превращается в некий товар, который мы охотно распродаем, если только нам это выгодно. Если же нам это невыгодно, то мы забываем и о нравственности, и о христианстве.
Мы впустили в сферу нашего религиозного и церковного бытия товарно-денежные отношения падшей человеческой жизни, и храм нашей веры превращается в рынок, базар, а правильнее сказать, вертеп разбойников. Мы не торгуем в храмах овцами и козлятами, как это делали древние евреи, мы размениваем библейские принципы и Христов Закон на свиные рожки благ сего материального мира. Мы давно превратились в язычников, но как-то так получилось, что именно сего и не заметили...

Святые Отцы занимают достаточно последовательную позицию по рассматриваемому вопросу (зломыслия и злопамятования). Так, преподобный Макарий Великий пишет:
«Если мы будем помнить о зле, которое сделали нам люди, в нас ослабнет памятование о Боге»
– то есть памятозлобие вытесняет памятование о Боге. Ибо мысли о Боге, Который есть Любовь, несовместимы со злопамятностью.

Преподобный Ефрем Сирин писал:
«Чем истребляется памятозлобие? Содержанием в памяти страха Господня и дня кончины». Святой Ефрем предлагает нам здесь практические советы, как преодолеть злопамятность.

Авва Евагрий наставляет нас:
«Не принимает Господь молитвы от того, кто помнит зло на брата».
Это так и есть! Ибо мера того, как мы относимся к другим людям (особенно к их согрешениям против нас), может оказаться мерою того, как Бог отнесется к нам. Сказано:
"Молитесь же так: Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое… и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим" (Мф. 6:9,12)

То есть незлобие и есть подлинное сокровище, открывающее для нас доступ к божественному прощению, и напротив, его отсутствие ввергает душу в состояние осуждения.

источник: протоиерей Олег Стеняев, клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках

7. Созерцание

«Царь царем» (1690) - подписная икона А. И. Казанцева из иконостаса Собора Рождества Богородицы (Муром)

     Да созерцаю Господа Иисуса как Царя, а именно:
1) как Повелителя природы, которую Он укрощает и ставит Себе в услужение;
2) как Властителя над демонами, над болезнями и над смертью;
3) как Владыку бессмертного Царства Ангелов и Святых.

---

(Прим. - Ред.)

Иконография: икона "Царь царей"

«Царь царем» (на современном русском языке - Царь царей) – иконографический тип изображения Иисуса Христа, в котором Он представлен как Царь и Великий Архиерей. Спаситель изображается восседающим на престоле. Он одет в царские одежды – далматик и лор.
Далматик – одежда византийских императоров, изготовлялась из дорогой ткани красного цвета и украшалась золотом и драгоценными камнями, именно в такую, похожую на царское одеяние багряницу одели Христа при поругании. На голове Спасителя корона-камилавка с перпендулиями (подвесками). Поверх царских одежд лежит омофор – длинная широкая лента с изображениями крестов, принадлежность богослужебного облачения архиерея.

Изображение Христа сопровождают надписи «Царь царем», «Судия праведный», «Грозный Судия», «Царь царствующих и Господь господствующих». Встречаются как отдельные изображения Иисуса Христа в типе «Царь царем», так и в составе композиции «Предста Царица одесную Тебе». Иконография Иисуса Христа «Царь царем» близка иконографии Спасителя «Великий Архиерей».

В основе этой композиции лежит текст Откровения Иоанна Богослова:
«И увидел я отверстое небо, и вот конь белый, и сидящий на нем называется Верный и Истинный, Который праведно судит и воинствует. Очи у Него как пламень огненный, и на голове Его много диадим… облечен в одежду, обагренную кровью. … На одежде и на бедре Его написано имя: «Царь царей и Господь господствующих»» (Откр. 19:11–17).
А также текст 109 Псалма:
«Клялся Господь и не раскается: Ты священник вовек по чину Мелхиседека» (Пс. 109: 4),
– и его истолкование в Послании к Евреям:
«…Так и Христос не Сам Себе присвоил славу быть первосвященником, но Тот, Кто сказал Ему: Ты Сын Мой, … Ты священник вовек по чину Мелхиседека.… Сын… сделался для всех послушных Ему виновником спасения вечного, быв наречен от Бога Первосвященником по чину Мелхиседека» (Евр. 5: 5–10).

Подобные композиции известны в византийском искусстве с XIV века. В русской иконописи самым древним памятником подобного рода является икона «Предста Царица» из Успенского собора Московского Кремля конца XIV века. В XVII веке эту композицию иногда используют в качестве средника деисусного чина. Примером может служить икона из деисусного ряда иконостаса церкви Покрова в Филях.

источник: Ж.Г. Белик, кандидат искусствоведения, старший научный сотрудник музея имени Андрея Рублева, хранитель фонда темперной живописи
О.Е. Савченко, научный сотрудник музея имени Андрея Рублева.

---

Догматическое богословие: Иисус Христос – Царь

Служение Иисуса Христа, единого Ходатая Бога и человеков, как в Ветхом, так и в Новом Завете, представляется под разными образами, которые все могут быть возведены к трём главным видам:
– служения Пророческого,
– служения Первосвященнического,
– служения Царского.

В. ИИСУС ХРИСТОС – ЦАРЬ

Понятие о Царском служении Иисуса Христа.

Иисус Христос по своему Божеству, как единосущный Богу Отцу и Всесвятому Духу, есть Царь всего мира – всех тварей видимых и невидимых, которые Им созданы, Им сохраняются и управляются в бытии; но здесь мы будем говорить о Нём, не как о Царе всего мира по Его Божеству, но как о Царе благодатного царства по Его Богочеловечеству.

Царская власть Иисуса Христа в благодатном царстве состоит в том, что Он, как Основатель и полновластный Владыка сего царства, верховно управляет им, сохраняет и направляет его к предопределённым целям.

Иисус Христос изображается облечённым царской властью как
I) в Ветхом, так и
II) в Новом Завете.

I. В ВЕТХОМ ЗАВЕТЕ

Во втором Псалме обетованный Спаситель изображается Царём Сионским, который получил в наследие народы и будет управлять ими с не ограниченным могуществом.
«Аз же поставлен есмь Царь от Него над Сионом горою святою Его... дам Ти языки достояние Твое, и одержание Твое концы земли. Упасеши я жезлом железным, яко сосуды скудельничи сокрушиши я» (Пс. 2:6, 8).
Гора Сион изображает царство благодати или Церковь; под языками надобно разуметь все народы, призываемые в Церковь (Ин. 3:35); (Флп. 2:9); – за противление они строго наказываются, как например Иудеи. Пасти жезлом железным значит управлять с неограниченной властью и строго карать противящихся (слич. Откр. 2:27; Откр. 12:5; Откр. 19:15).

Царственное величие и могущество Царя Мессии раскрываются также в Псалме 71. Псалмопевец восхваляет Мессию Царя, как великого Миротворца (ст. 3, 5, 6, 7, 16, 17), Утешителя бедных (ст. 2–14), Владыку всей земли, благословляемого во веки, низводящего благословение на все народы (ст. 8, 11, 17).

В Псалме 109 Мессия воспевается, как славный Царь, которого Бог поставил могущественным Соправителем Себе (ст. 1, 2, 3); Он вместе и Царь и Священник по чину Мелхиседекову (ст. 4); Он гневно карает непокоряющихся Его власти (5, 6, слич. Откр. 19:11–12); и через уничижение достигает величия (ст. 7. слич. Пс. 21:23; Пс. 68:15; Мф. 26:39; Лк. 24:26).

Пророк Исаия возвещает богочеловеческое величие Царя Мессии таким образом:
«Отроча родися нам, Сын, и дадеся нам, егоже начальство бысть на раме Его; и нарицается имя Его – Чуден, Советник, Бог, Крепкий, Властелин, Князь мира, Отец будущего века» (Ис. 9:6);
и предсказывает, что Он будет восседать на престоле Давида царя; Его царство будет царством мира и правды, – царством вечным и всемирным (ст. 7; Ис. 11:1–12).

У пророка Иеремии Иисус Христос называется также потомком царя Давида и наследником престола его; Царство Его представляется в таких же чертах, какими описывается оно у Исаии: (Иер. 23:5–7)
«Ce дние грядут, – глаголет Господь, – и восставлю Давиду восток (отрасль, – потомка) праведный ( сл. Ис. 4:2; Зах. 3:8), и царствовати будет Царь, и премудр будет, и сотворит суд и правду на земли (сл. ниж. 33:14). Во днех Его спасется Иуда, и Израиль пребудет в надежди (безопасен, Ис. 11:9), и сие имя Ему, имже нарекут Его, Господь праведен наш (Иегова наша правда или оправдание)». Слич. Иер. 30:9; 33:15–18.

У пророка Иезекииля царственное достоинство Христа Спасителя раскрывается под образом единственного Пастыря и Князя:
«И возставлю им Пастыря единого, и упасет я, раба Моего Давида: Той упасет я (и Той упокоит я), и будет им Пастырь. Аз же Господь буду им в Бога, и раб Мой Давид Князь сред их» (Иез. 34:23–24).

В видении пророка Даниила царство Мессии изображается царством несокрушимым, но сокрушающим другие царства, царством вечным:
«Во днех царей тех возставит Бог небесный царство, еже во веке не разсыплется, и царство Его людем иным не останется, истнит и развеет вся царства, тое же станет во веки" (Дан. 2:44), слич. (Дан. 7:13–14).

Пророк Михей обетованного Спасителя называет Старейшиной и Князем Израиля:
«И ты Вифлееме доме Ефрафов, еда мал еси, еже быти и тысящах Иудиных? из тебе бо Мне изыдет Старейшина, еже быти в Князя во Израили, исходи же Его из начала от дней века» (Мих. 5:2).

Пророк Захария приписывает Мессии вместе звание Первосвященника и Царя:
«Сице глаголет Господь Вседержитель: сe муж, Восток (Отрасль, Потомок ) имя Ему, и под Ним возсияет, и созиждет храм Господень: и Той приимет добродетель (славу), и сядет, и возобладает на престоле Своем» (сл. Пс. 109),
«и будет Иерей на престоле Своем» (Зах. 6:12-13) (сл. 3:8–9).
Тот же Пророк называет Его Царём–Спасителем, – кротким и мощным против врагов, Царём мирного и всемирного царства:
«Радуйся зело, дщи Сиона, проповедуй дщи Иерусалимля: се Царь твой грядет тебе праведен и спасаяй, Той кроток, и всед на подъяремника и жребца юна. И потребит колесницы от Ефрема, в кони от Иерусалима, и потребит лук бранный, и (с подлинника) возглаголет мир языком, и обладает от моря до моря» (Зах. 9:9-10).

Иногда у Пророков обетованный Спаситель изображается под образом великого Пастыря, которому приписываются величие и могущество Царя. Так:
- у Пророка Исаии пришествие на землю Господа Спасителя предсказывается в таких чертах:
«Господь с крепостью идет; и мышца Его со властию: ce мзда Его с Ним, и дело Его пред Ним. Аки пастырь упасет паству Свою, и мышцею Своею соберет агнцы (и в недре Своем понесет, – прибавл. с Евр.), и имущия во утробе утешит (и доящих кротко поведет)» (Ис. 40:10-11);
- у Иезекииля говорит Бог:
«и раб Мой Давид Князь среде их, и Пастырь един будет всех, яко в заповедех Моих ходити будут, и суды Моя сохранят, и сотворят я̀... и Давид раб Мой Князь их будет во век" (Иез. 37:24-25), слич. (Иез. 34:23); (Мих. 5:4); (Зах. 13:7).

II. В НОВОМ ЗАВЕТЕ

Царственное достоинство Иисуса Христа ещё яснее раскрыто в Новом Завете: ветхозаветными предсказаниями о Нём здесь показываются в исполнении и в высшем знаменовании.

Ангел Господень, возвещая Пресвятой Деве Марии о зачатии Иисуса, говорит:
«и даст Ему Господь Бог престол Давида отца Его: и воцарится в дому Иаковли во веки, и царствию Его не будет конца» (Лк. 1:32–33, слич. 1Пар. 17:12, 14; Ис. 9:7; Иер. 33:15 и далее).

Волхвы, с востока пришедшие в Иерусалим под руководством чудесной звезды, спрашивали: «где есть рождейся Царь Иудейский? видехом бо звезду Его на востоце, и приидохом поклонитися Ему» (Мф. 2:2). Первосвященники и книжники поняли, о каком они спрашивают Царе, и указали на Вифлеем, свыше предопределённый, по пророчеству, в место рождения Царю Мессии (Мих. 5:2).

Нафанаил, из опыта познав в Иисусе свойство Божественного всеведения, воскликнул: «Равви, Ты еси Сын Божий, Ты еси Царь Израилев» (Ин. 1:49).

Евангелисты, изображая торжественный вход Иисуса Христа в Иерусалим, указывают на него как на шествие Царя, которое совершено было в исполнение пророчеств (Мф. 21:5; Ин. 12:5, слич. Ис. 62:11; Зах. 3:9).

На вопрос Пилата: «убо Царь ли еси Ты?» Иисус ответствовал утвердительно: «ты глаголеши, яко Царь есмь Аз» (Ин. 18:37).

Апостол Павел учит: «подобает бо Ему царствовати, Дóндеже положит вся враги под ногама Своима» (1Кор. 15:25).

В Откровении Иоанна Иисус Христос неоднократно называется Царём над царями и Господом над господами (Откр. 1:5; Откр. 17:14; Откр. 19:16).

Иногда Царская власть Спасителя раскрывается под образом Пастыря. Так учит Он Сам о Себе:
«Аз есмь Пастырь добрый: и знаю Моя, и знают Мя Моя» (Ин. 10:14).
«И ины овцы имам, яже не суть от двора сего: и тыя Ми подобает привести, и глас Мой услышат; и будет едино стадо, и един Пастырь» (Ин. 10:16), слич. (Ин. 10:27-29), слич. (1Пет. 2:25); (1Пет. 5:4); (Евр. 13:20).

А иногда под образом Главы. Апостол Павел пишет:
«Вся покори под нозе Его и Того даде Главу выше всех Церкви, яже есть тело Его» (Еф. 1:33, сл. Еф. 5:33). «Той есть Глава телу Церкве, Иже есть начаток, перворожден из мертвых, яко да будет во всех Той первенствуя» (Кол. 1:18, слич. Кол. 2:10–19).
Царство Иисуса Христа состоит не во внешнем обладании странами и народами и не во внешнем величии, подобно обыкновенным царствам; но в духовном владычестве Его, на земле и на небе, над всеми искренно и благоговейно прославляющими Его как Спасителя, Владыку и Бога всяческих, – и участвующими в благодатных дарах Его.

источник: «О трояком служении Иисуса Христа». В типографии Августа Семена, 1844 год

8. Проповедь о том, Кто есть Христос.

     Вот, братья, почти 2000 лет минуло с того дня, когда Господь Иисус поставил этот вопрос ученикам Своим. С той поры и поныне вопрос этот задавался каждому поколению людей, каждому белому дню и темной ночи - и каждое человеческое поколение, каждый белый день и каждую темную ночь должны были дать на него какой-то ответ. Вопрос этот предполагает выбор между жизнью и смертью, и ответ на него - либо живоносен, либо смертоносен.

     "Ты - Христос, Сын Бога Живаго", - ответил апостол Петр. И Господь Иисус одобрил и похвалил такой ответ. За кого сегодня люди почитают Христа?

- Одни вкупе с иудеями говорят, что Он нарушитель закона и самозваный Мессия.

- Другие вместе с Пилатом утверждают, что вообще не могут прийти к какой-либо истине об этом Человеке.

- Третьи же, подобно Апостолам [в серб. букв:. с Апосталами. — Ред.], исповедуют, что Он Христос, Сын Бога Живаго, Спаситель и Искупитель рода человеческого от греха и смерти, Воскресший и Воскрешающий, Живой и Животворящий.

     И все мы, крещенные во имя Святой Троицы, соглашаемся с Апостолами и со Святой Апостольской Церковью, которая своим соборным голосом так исповедует Христа Господа.

     О Господи, Сыне Божий Единородный, помоги нам в каждый день нашей жизни сердцем в Тебя веровать и устами Тебя исповедовать Богом и Спасителем нашим, Божией силой и Божией премудростью. Тебе слава и [по] хвала вовеки. Аминь.

---

(Прим. - Ред.)

Догматическое богословие: Господь Иисус Христос - Сын Божий

Личное свойство Бога Сына

Твердые основания в Священном Писании имеет учение Православной Церкви и о личном свойстве Бога Сына. Ибо Он весьма часто называется здесь:

а) Сыном Бога Отца, например:
"Отец любит Сына и показывает Ему все, что творит Сам...,
Ибо, как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет" (Ин. 5:20-21); срав. 14:13; 17:1; (Мф. 11:27);

б) Сыном единородным:
"так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин. 3:16,18; 1:14), и притом –

в) таким, который пребывает в самом лоне Отца:
"Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил" (Ин. 1:18);

г) Сыном истинным:
"Знаем также, что Сын Божий пришел и дал нам свет и разум, да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе. Сей есть истинный Бог и жизнь вечная" (1Ин. 5:20);

д) Сыном собственным:
"иже Сына своего (ίδίου) Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас" (Рим. 8:32)

Излишне было бы доказывать, что как в этих, так и во всех других местах Священного Писания Господь Иисус называется Сыном Божьим в подлинном смысле, а не каком-либо переносном, когда мы уже знаем, что священные книги приписывают Ему и Божеское естество, и Божеские свойства и единосущие со Отцом и Духом.

Защищая это учение о личном свойстве Бога Сына от разных превратных толкований еретиков, древние пастыри Церкви старались раскрывать следующие мысли:

1) Сын рождается из существа или естества Отча, а не отинуды (отнеоткуда), не из ничего. Это –
а) следует из самого понятия о рождении:
“рождение в том и состоит, что из сущности рождающего производится рождаемое, подобное по сущности; так же, как при творении и созидании, наоборот, творимое и со­зидаемое происходит отвне, а не из сущности творящего и созидающего;” (преподобный Иоанн Дамаскин) и –
б) подтверждается ясными словами Писания:
"из чрева прежде денницы подобно росе рождение Твое" (Пс. 109:3).
“Если – из чрева: то спрашивается, ужели можно верить, что Сын рожден из ничего?” (свт. Афанасий Великий)
“Это не значит, что Бог имеет чрево; но поскольку истинные, а не ложные порождения обычно рождаются из чрева родителей, то Бог наименовал Себя в рождении имеющим чрево, к посрамлению нечестивых, чтобы они, хотя помыслив о собственной своей природе, познали, что Сын есть истинный плод Отца, как исходящий из Его чрева” (свт. Василий Великий).

2) Впрочем, хотя Сын рождается из самого существа Отца, но не так, чтобы от существа Отца что-либо при этом отделялось, или чтобы и Отец чего-либо лишался, или Сын имел какой-либо недостаток: нет, –
“неразделимый Бог безраздельно родил Сына” (свт. Григорий Нисский),
“родил Премудрость, но Сам не остался без премудрости; родил Силу, но не изнемог; родил Бога, но сам не лишился божества, и ничего не потерял, не умалился, не изменился: равно и Рожденный не имеет никакого недостатка. Совершен Родивший, совершенно Рожденное. Родивший Бог, Бог и Рожденный” (свт. Кирилл Иерусалимский)
Или, если указать на близкое подобие:
"Сын родился от Отца, как свет от света"(свт. Кирилл Иерусалимский).

3) Рождение Сына Божия есть рождение вечное, и следовательно, никогда не начиналось, никогда и не оканчивалось (блж. Августин) Потому-то сам Бог Отец говорит Сыну в одном месте:
"прежде денницы подобно росе рождение Твое" (Пс. 109:3),
т.е. родил прежде всех веков, безначально, а в другом:
"Я ныне родил Тебя" (Пс. 2:7),
т.е. родил только теперь, или рождаю вечно.
Потому же и в других местах Писания употребляется безразлично – и то, что Бог изрек Слово, которое есть Сын, и то, что Бог изрекает Слово, или иначе, что Сын родился от Отца, и что Сын рождается от Отца. Впрочем, чтобы это, непостижимое для нас, вечное рождение Сына выражать ближе к нашим обыкновенным понятиям, гораздо лучше говорить, что Сын родился от Отца вечно, нежели, – что Сын вечно рождается: ибо "что рождается, то еще не родилось, а Сын рожден" (блж. Августин).

4) Наконец, следует помнить, что Сын родился от Отца, но не отделился от Него, или что тоже, родился неразлучно (άδιαστατως). Потому и называется "сущим в недре Отчем" (Ин. 1:18), "во Отце пребывающим" (Ин. 10:38).

“Как огонь и происходящий от него свет, говорит святой Иоанн Дамаскин, существуют вместе – не прежде бывает огонь, а потом уже свет, но огонь и свет вместе, – и как свет всегда рождается от огня, и всегда в нем пребывает и отнюдь от него не отделяется – так рождается и Сын от Отца, никак не отделяясь от Него, но всегда существуя в Нем. Только свет, который рождается от огня, не отделяясь от него, и который всегда в нем пребывает, не имеет собственной самостоятельности (ύπόσασιν) без огня (по­тому что свет естественное качество огня); напротив, единородный Сын Божий, неотдельно и неразлучно от Отца рожденный и всегда в Нем пребывающий, имеет свою Ипостась, отличную от Ипостаси отчей.”

О ЛИЦЕ ГОСПОДА ИИСУСА ХРИСТА, ИЛИ О ТАИНСТВЕ ВОПЛОЩЕНИЯ

§ 132. Важность и непостижимость догмата, краткая история его, учение о нем Церкви и состав учения

Учение о Лице Господа нашего Иисуса Христа составляет один из важнейших и непостижимейших догматов Христианства. Важность этого догмата понятна из того, что Господь Иисус есть самый Начальник нашей веры (Евр. 12:2), Святитель исповедания нашего (Евр. 3:1), и несть иного имене под небесем даннаго в человецех, о нем же подобает спастися нам (Деян. 4:12).
Непостижимость – засвидетельствовал св. Апостол, когда сказал:
"велия есть благочестия тайна: Бог явися во плоти" (1Тим. 3:16).

Вследствие такой важности этого догмата очень естественно, если во все времена, с первых дней Христовой Церкви, им особенно занимались размышляющие Христиане; а вследствие непостижимости его – очень естественно то, что все, позволявшие себе мудрствовати о нем "паче, нежели подобает мудрствовати" (Рим. 12:3), и силившиеся уразуметь и объяснить его по своим понятиям, впадали в заблуждения и ереси. За исключением догмата о пресвятой Троице, ни один догмат христианский не подвергался стольким пререканиям и искажениям со стороны еретиков, и не был столько защищаем пастырями Церкви, как догмат о Лице Богочеловека. Чтобы удобнее обнять все эти многочисленные заблуждения, от которых издревле православная Церковь старалась предохранять истину, еще блажен. Августин подразделял их на три главные класса: на заблуждения –
а) касательно Божества Иисуса Христа;
б) касательно Его человечества, и
в) касательно соединения в Нем того и другого.

Посреди всех этих многочисленных ересей касательно Лица Господа Иисуса, Православная Церковь от дней апостольских постоянно защищала и раскрывала одно и тоже учение, которое с особенною силою выразила на четвертом Вселенском Соборе в следующих словах:
«Последующе божественным Отцем, все единогласно поучаем исповедывати единаго и тогожде Сына, Господа нашего Иисуса Христа, совершенна в Божестве и совершенна в человечестве:
- истинно Бога и истинно человека, тогожде из души и тела;
- единосущна Отцу по Божеству, и единосущна тогожде нам по человечеству;
- по всему нам подобна, кроме греха;
- рожденна прежде век от Отца по Божеству, в последние же дни тогожде, ради нас и ради нашего спасения, от Марии Девы Богородицы, по человечеству;
- единаго и тогожде Христа, Сына, Господа, единороднаго, во двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемаго, (никако же различию двух естеств потребляемому соединением, паче же сохраняемому свойству коегождо естества, во едино лице и во едину ипостась совокупляемаго);
- не на два лица рассекаемаго или разделяемаго, но единаго и тогожде Сына, и единороднаго Бога Слова, Господа Иисуса Христа, якоже древле Пророцы о Нем, и якоже Сам Господь Иисус Христос научи нас, и якоже предаде нам символ Отец наших».

Отсюда видно, что все учение Православной Церкви о Лице Господа Иисуса состоит из двух главных положений:
I) из того, что во Христе Иисусе два естества, Божеское и человеческое;
II) из того, что эти два естества в Нем составляют единую Ипостась.

источник: Макарий (Булгаков) (1816-1882) митрополит Московский и Коломенский, доктор богословия, историк, ректор СПбДА
"Православно-догматическое Богословие"