Преображение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа

В начало

Дата:

Праздник:

Неделя:

Пост:

День памяти святых:

Апостольские и Евангельские чтения дня:

"Мысли на каждый день года" свт. Феофана Затворника:

подписка на новости сайта - просто введите Ваш email:
на указанную почту поступит письмо для подтверждения подписки (проверяйте папку "спам" - письмо может попасть и туда)

Листовка ко Дню Преображения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа

лицевая сторона

скачать в высоком разрешении, формат jpg

внутренняя сторона

скачать в высоком разрешении, формат jpg

     К празднику Преображения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа мы подготовили для вас листовку: ее можно распечатать на стандартном листе формата А4 и сложить пополам: получится удобная 4-х страничная брошюра с одним сгибом. Советуем предварительно ознакомиться с ее содержанием и взять с собой на праздничную службу: знание текстов апостольского и евангельского чтения поможет вам стать соучастником общественного богослужения.

     Участвовать в богослужении можно и молча. Но в любом случае богослужебные тексты хорошо бы понимать, удобно следить глазами за текстом ключевых богослужебных песнопений, поэтому в листовке мы приводим тексты Тропаря, Кондака и Величания праздника. Вспомним слова из "Канона покаянного ко Господу нашему Иисусу Христу", который мы читаем, приготовляясь к Святому Причастию:

Христо́с моя́ си́ла, Бо́г и Госпо́дь, честна́я Це́рковь боголе́пно пое́т, взыва́ющи от смы́сла чи́ста, о Го́споде пра́зднующи.

Тропа́рь (от греч. τροπάριον – тон, лад, мелодия) – краткое песнопение, в котором раскрывается сущность праздника или прославляется святой (святые). Тропарь – одно из древнейших церковных песнопений, с которого христианская гимнография начала свое развитие. Тропарь праздника раскрывает его сущность и воспевает его. Тропарь, посвященный святому, раскрывает особенности подвига святого, прославляет его житие и святость.
Конда́к (греч. κόντάκιον от κοντός – палочка, на которую наматывался свиток пергамента) – небольшое песнопение (в одну-две строфы), в параллель тропарю раскрывающее сущность праздника. Тропарь праздника раскрывает его сущность и воспевает его. Тропарь, посвященный святому, раскрывает особенности подвига святого, прославляет его житие и святость. Кондак, воспевая то же событие или то же священное лицо, дополняет, развивает основную тему тропаря.
Велича́ние – краткое песнопение, прославляющее Иисуса Христа, Богородицу или какого либо святого. Начинается со слова «Величаем» (или «Ублажаем»). Поётся в праздничные дни на утрене после полиелея и на литургии после отпуста.

     Если у вас есть возможность - распечатайте листовку и с благословения настоятеля прихода распространите среди прихожан, а также ваших близких и знакомых.

... пойди по дорогам и изгородям и убеди прийти, чтобы наполнился дом мой.

(Лк. 14:23)

     Братия и сестры, важнейшим моментом в ходе Божественной Литургии является чтение Евангелия. Чтобы помочь Вам подготовится к воскресной литургии, мы за несколько дней до службы публикуем тексты евангельских чтений с толкованиями Святых Отцов и учителей православной Церкви. Тексты будут размещены в синодальном переводе и на церковнославянском языке (исходный текст и транслитерация).

Апостол

Евангелие

     В "Воскресном листке" на одной странице указаны праздники, отмечаемый Русской Православной Церковью в это воскресенье, а также приведен текст апостольского чтения. На другой странице размещен текст евангельского чтения дня.
Советуем Вам распечатать "Воскресный листок", предварительно ознакомиться с ним и взять его с собой на службу.
файлы для печати высокого разрешения:
скачать 1-ю страницу jpg скачать 1-ю страницу pdf скачать 2-ю страницу jpg скачать 2-ю страницу pdf

     Жития святых дня из "Охридского пролога" святителя Николая Сербского (Велимировича), который в Сербии называют "вечным Сербским Евангелием".
читайте: Что такое «Охридский пролог»? Полная версия пролога с календарем года и выбором даты

Икона Андрея Рублева "Преображение Господне". Благовещенский собор Московского Кремля

1. Преображение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.

     На третий год Своей проповеди на земле Господь Иисус Христос всё чаще говорил Своим ученикам о Своих близких страданиях, а вместе с тем — и о славе Своей после страданий на кресте. Дабы Его предлежащие страдания совсем не обескуражили Его учеников и дабы не отпали они от Него, Он, Премудрый, захотел прежде Своих страданий явить им отчасти Свою Божественную славу. Посему, взяв с Собой Петра, Иакова и Иоанна, взошел он с ними ночью на гору Фавор и преобразился там перед ними.

"И просияло лице Его, как солнце, одежды Его сделались белыми, как свет" (Мф. 17:2) {в серб.: как снег (ср.: Мк. 9,3).—Пер.}

     И явились подле Него Моисей и Илия, великие ветхозаветные пророки. Видя сие, ученики изумились. При сем Петр сказал Иисусу:

"Господи! хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии" (Мф. 17:4)

     Но пока еще Петр говорил, Моисей и Илия удалились, а Господа и учеников осенило светлое облако, и из облака раздался голос:

"Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте" (Мф. 17:5)

     Услышав сей голос, ученики как мертвые пали ниц на землю и оставались так лежать в страхе [и трепете], пока Господь не подошел к ним и не сказал:

"Встаньте и не бойтесь" (Мф. 17:7)

     Почему Господь взял с Собой только троих учеников, а не всех? Потому что Иуда не был достоин видеть Божественную славу Учителя, Которого намеревался предать; а его одного Господь не хотел оставить под горой, чтобы предатель тем самым не оправдывал своего отступничества.

     Почему преобразился Он на горе, а не на равнине? Дабы научить нас двум добродетелям: трудолюбию и богомыслию. Ибо восшествие на высоту требует усилий, а сама гора отображает высоту наших мыслей, то есть богомыслие.

     Почему преобразился Он ночью? Потому что ночь более, чем день, подходит для молитвы и богомыслия, заслоняя мраком всю земную красоту и отверзая великолепие звездного неба.

     Почему явились Моисей и Илия? Дабы не оставить камня на камне от иудейского заблуждения о том, что Христос — якобы некий из пророков: Илия, Иеремия или кто-то еще. И потому являет Он Себя Царем над пророками, а Моисей и Илия обнаруживают себя Его рабами.

     Дотоле Господь неоднократно показывал ученикам Свою Божественную силу, а на Фаворе явил Он им Свое Божественное естество. Это созерцание Его Божества и слышание небесного свидетельства о Нем как о Сыне Божием должно было во дни Господних страданий послужить Его ученикам к укреплению непоколебимой веры в Него и в Его окончательную победу.

3. Рассуждение

     Почему Господь явил на Фаворе Свою Божественную славу не перед всеми учениками, а только перед тремя?

Во-первых, потому, что Сам Он устами Моисея дал заповедь:
"При словах двух свидетелей или при словах трех свидетелей состоится [всякое] дело" (Втор. 19:15)
Итак, довольно трех свидетелей.

Во-вторых, потому, что эти три свидетеля были [нарочито] отобраны. Отображают они собой три главные добродетели:
Петр — веру, ибо первым исповедал он свою веру во Христа как Сына Божия;
Иаков — надежду, ибо с надеждой на Христово обетование первым положил он жизнь свою за Господа, будучи первым [из двенадцати Апостолов.—Пер.] убит иудеями;
Иоанн — любовь, ибо возлежал он у груди Господа и пребыл под Крестом Господним до конца.

     Бог именуется не Богом многих, а Богом избранных: Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова. Нередко одного верующего человека Господь ценил больше, нежели весь какой-то народ.
Так, не раз и не два хотел Он истребить народ еврейский, но по молитвам праведного Моисея оставил этот народ жить.
И больше слушал Господь благочестивого Илию пророка, нежели всё царство нечестивого Ахава.

     По молитвам одного человека Бог часто спасал города и народы. Так, грешный город Устюг был бы разрушен огнем и градом, если бы не спас его своими молитвами живущий в нем один-единственный праведник, святой Прокопий, Христа ради юродивый (см. 8 июля).

"Да удалится от нас ослепление ума тех, которые не могут представить себе ничего выше, подлежащего чувствам!"

     Праздник Преображе́ние Госпо́дне (греч. Μεταμόρφωσις του Κυρίου και Θεού και Σωτήρος ημών Ιησού Χριστού — Преображение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа) — описанное в Евангелиях явление Божественного величия и славы Иисуса Христа перед тремя ближайшими учениками во время молитвы на горе. В русской народной традиции называется также Яблочный Спас или Второй Спас.

     О этом событи сообщают все евангелисты, кроме Иоанна: Мф. 17:1–6, Мк. 9:1–8, Лк. 9:28–36.

     Праздник Преображе́ние Госпо́дне – 19 августа (нов. ст.) имеет один день предпразднства (18 августа) и семь дней попразднства (с 20 по 26 августа). Отдание праздника совершается 26 августа.

     Согласно церковному Преданию, Преображение Иисуса Христа произошло на горе Фавор. Это отдельно стоящая гора высотой 588 м в восточной части Изреельской долины, в Нижней Галилее, в 9 км к юго-востоку от Назарета, в Израиле.

     Она видна за многие километры и отмечена в истории как узловой пункт многих важных событий Священной Истории. Местоположение и великолепие Фавора дали ему известность в самой глубокой древности времен ветхозаветных. Историческая его известность начинается почти вместе с историею народа Божия, именно со времени переселения Израиля из Египта в землю Обетованную. Преемник боговидца Моисея, Иисус Навин, исполняя грозную волю Господню об истреблении потомства злополучного сына Хамова, шел с победоносным воинством мимо Фавора; у подошвы его располагал свой стан, с вершины горы вероятно обозревал города и веси, которые предавал Господь в руки его. При разделе завоеванной земли Фавор назначается как граница земель трех колен Израилевых: Завуллонова, Иссахарова и Нефаллимова Нав. 19:22. Когда предал Господь Израиля за нарушение завета в руки врагов, и скорби порабощения обратили грешников к покаянию, Фавор озарился славою милости и спасения свыше: на скале его к долине Ездрилонской и ныне есть селение, носящее имя пророчицы Девворы: это памятник того, что на сем месте священного Фавора воздвиг Господь спасительницу Израиля. Во времена Судей, Варак, сопровождаемый пророчицей Деворой, сошёл с 10-ю тысячами войска с горы Фавор к потоку Киссону и разбил войско Сисары, военачальника асорского царя Иавина Суд. 4:1-24. Здесь погибли братья Гедеона от руки царей мадиамских Зевея и Салмана Суд. 8:18-19.

     Вершина горы Фаворской, со времён Антиоха Великого (218 год до н. э.) до завоевания и разрушения Иерусалима римлянами при Веспасиане, постоянно служила укреплённым местом. Здесь римский проконсул Габиний разбил старшего сына Аристобула, Александра, бежавшего из плена и произведшего возмущение в Иудее. Во время Иудейской войны гора Фавор в течение 40 дней укреплена была евреями и Иосифом Флавием против Веспасиана. Эти укрепления были окончательно разрушены во время возмущения евреев при императоре Адриане.

     В новозаветную историю Святая гора Фавор вошла как гора Преображения, хотя в Евангелии нет упоминания о пребывании Спасителя с учениками именно на Фаворе. Есть упоминание в Евангелиях от Матфея и Марка о «горе высокой», а Евангелист Лука упоминает только о «горе».

     Равноапостольная императрица Елена украсила Фавор памятником, соорудила на вершине его храм о трех престолах во имя свидетелей преображения Господня, свв. ап. Петра, Иакова и Иоанна, или по другим сведениям — Иисуса, Моисея и Илии. В VIII веке существовал здесь монастырь, но до наших дней из всей святыни Фаворской благоговение Христиан хранит остатки храма, воздвигнутого св. Еленою.

     Крестоносцы возобновили укрепления на Фаворе, потому что у подножия горы проходила Via Maris, главная дорога из Египта в Дамаск. Танкред, герой первого крестового похода (1088—1112), построил на вершине церковь, а монахи клюнийцы основали монастырь. Примерно в это же время здесь была кафедра архиепископа, подчиненная латинскому патриарху Иерусалима. При султане Бейбарсе, в 1263 году, всё это было разрушено сарацинами, а христиане изгнаны.

     К началу XX века на Фаворе были построены два новых монастыря, греческий — на месте византийской церкви, и католический — на месте монастыря Танкреда.

     Происхождение названия. Фаво́р (ивр. ‏הר תבור‎‏‎‎, Тавор; греч. Όρος Θαβώρ; араб. ‎ Джебель-Тор) значит собственно центральное выпуклое место, пуп. Гора эта совершенно отделена от всей цепи гор и округлена от подошвы до вершины, отчего и получила своё название. Вершина горы представляет продолговатую, слегка вдавленную и похожую на глазную впадину поверхность. Когда хотели представить идею возвышенного и величественного, брали для сравнения гору Фавор. Так, Иеремия сравнивает царя египетского, славного и могущественного между народами, с Фавором между горами Иер. 46:18.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ПРАЗДНИКА ПРЕОБРАЖЕНИЯ, ЕГО СМЫСЛ И ЗНАЧЕНИЕ
Гермоген Шиманский "Литургика"

Праздник Преображения Господня существовал уже в IV веке, как это видно из многих поучений святого Ефрема Сирина и святого Иоанна Златоуста. Существование праздника в IV веке показывает, что истоки его – в предшествовавших трех веках христианства. От VII века сохранилось Слово на Преображение Господне святого Андрея Критского (635–680), в котором Преображение рассматривается не только с догматической точки зрения, но и в смысле широко празднуемого церковного торжества. В VIII веке святыми Иоанном Дамаскиным и Космой Маиумским были составлены стихиры и каноны праздника, которыми Православная Церковь и сегодня прославляет событие Преображения Господа Иисуса Христа.

   

Праздник посвящен воспоминанию события, случившегося на горе Фавор и описанного у евангелистов Матфея и Луки (Мф. 17:1-13); (Лк. 9:28-36). Евангельские чтения на утрене и Литургии и песнопения службы праздника дают полное представление об этом событии.

   

Земная жизнь Господа Иисуса Христа подходила к концу. Близилось время Его страданий. Спаситель видел, что ученики Его веруют в Него, как в Сына Божия, и на вопрос Его к ним:
«Вы за Кого почитаете Меня?»
– апостол Петр ответил:
«Ты – Христос, Сын Бога Живаго» (Мф. 16:15-16).
. Но когда Господь начал открывать ученикам тайну ожидающих Его во Иерусалиме многих страданий и смерти, апостол Петр горячо и решительно стал возражать Христу:
«Будь милостив к Себе, Господи! Да не будет этого с Тобою» (Мф. 16:22).

   

По прошествии шести дней Господь взял Своих учеников Петра, Иакова и Иоанна помолиться на гору Фавор. Его выбор пал на этих учеников потому, что именно они – апостолы Петр, Иаков и Иоанн, по словам стихиры, «хотели быть с Ним и во время предания Его», приглашает их, чтобы они, увидев чудо Его Преображения, не соблазнились, не устрашились, когда наступит час Его страданий.

   

И когда Господь молился, Лик Его просиял, как солнце, ризы и одежда Его сделались белыми, как снег. С преобразившимся Господом беседовали явившиеся к Нему во славе два ветхозаветных мужа, давно оставившие землю: пророки Моисей и Илия. Они беседовали об исходе Христа, который Ему надлежало совершить во Иерусалиме, об ожидавших Его Кресте и смерти, о конце Его земной жизни. Апостол Петр в порыве великой радости от Фаворского сияния, воскликнул:
«Господи, хорошо нам здесь быть, если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии».
Не успел апостол договорить своих восторженных слов, как вдруг светлое облако осенило находившихся на горе, из облака раздался чудный Божественный глас, обращенный к апостолам:
«Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение, Его послушайте».

   

Событие Преображения Господа Иисуса Христа на Фаворе подробно раскрывается в стихирах и тропарях службы праздника; при этом изъясняется его глубокий догматический и нравственный смысл.

   

Явившиеся преобразившемуся Господу и с Ним беседовавшие «Моисей Боговидец и Илия огнеколесничник и неопальный небошественник» свидетельствовали, «яко Той есть истинное Отеческаго Существа сияние, господствуяй живыми и мертвыми»; они свидетельствовали, что это есть «Творец и Исполнитель закона и пророков». И был к апостолам «глас свыше Отечь из облака шумно предсвидетельствующь и глаголющь: «Сей есть, Его же нетленно из чрева прежде денницы родих, Сын возлюбленный Мой, <...> Егоже послах спасти» людей в Троицу крещаемых и исповедающих «нераздельную державу Божества».

   

Пророки Моисей и Илия своим явлением не только свидетельствуют о Божественности Спасителя, но и предвозвещают Его спасительный подвиг и крестные страдания. И поэтому Преображение Господа Иисуса Христа «провозвещало и славное Креста ради спасительное Воскресение», и избавление мира от преступлений. На Фаворской горе Господь Иисус Христос, преобразившись, показал «славу Божественного Своего зрака (образа), славу Своего Божества», «являя началобразныя доброты благолепие, и то – не всесовершенно». С одной стороны, уверяя, удостоверяя учеников в Своем Божестве (и Богочеловечестве), Он вместе с тем и щадит их, «да не како со зраком и еже жити погубят, но якоже можаху вмещати, телесныма очима стерпяще». Поэтому «Божества Своего (только) малу зарю обнажил» Спаситель, скрывая «под плотию сокровенную молнию Своего Существа и Божественного благолепия». «Создавший невидимыми руками человека по Образу Своему Христос (во время Преображения) явил в сем создании (в человеке) первообразную красоту Свою, уже не как в Образе, но каков Он Сам по Существу (в блистании Божества), будучи Богом и человеком».

   

В Преображении уже ясно открывается тайна домостроительства Божия о нашем спасении, «превечное, сокровенное таинство» явления Сына Божия во плоти для спасения людей.

   

В Преображении Господь явил Свое «неизреченное смотрение и милость, и многое милосердие, имже спасл еси мир, грехом погибающий». В Преображении ясно было показано обожение человеческой природы через Воплощение Сына Божия. Христос Спаситель «очерневшее Адамово естество, преображься облистати паки сотворил еси, претворив е (его) в Своего Божества славу же и светлость». «Во всего Адама облекся, Христе, очерневшее древле естество изменив, просветил еси <...> и изменением зрака (лица) Твоего, богосоделал (обожил) еси». «Неприступною славою на горе Фаворстей явлься неизреченно, неодержимый (необъятный) и незаходимый Свет, Отчее сияние, тварь уяснив (создание облистав, просветив), человеки обожи».

   

В службе на Преображение Господне в стихирах указывается, что небесный голос обращается ко всем, носящим имя Христово. Всем следует преображаться под яркими, животворящими «очами Света Христова», всем следует устраивать свою жизнь по заветам Христа, – слушать Его («Того послушайте»). «От Света пресекий первородный свет, яко во свете дела поют Тя, Христе, Содетеля, <...> во свете Твоем пути наша направи», то есть Ты, рассеявший первозданное сияние света, чтобы во свете творения воспевали Тебя, Творца своего, во Свете Твоем управи наши пути.

   

Христос показывает Преображением, в лице апостолов, всем Своим последователям: «яко высотою добродетелей (жизни во Христе) облиставше (они) и Божественной славы сподобятся»

ОСОБЕННОСТИ БОГОСЛУЖЕНИЯ ПРАЗДНИКА ПРЕОБРАЖЕНИЯ
Гермоген Шиманский "Литургика"

Праздник Преображения Господня принадлежит к числу Господских двунадесятых праздников. Служба в день праздника совершается вся по Минее; если праздник случится в воскресенье, то воскресная служба отменяется – поется только служба праздника.

   

На великой вечерне прокимен бывает или дня, или – великий прокимен. Великий прокимен «Бог наш на небеси и на земли» бывает на великой вечерне (под праздник) в том случае, когда праздник попадает на субботу. В субботу вечером поется обычный великий прокимен «Господь воцарися» (см. «Богослужебные указания на 1950 год»).

   

Когда же праздник совершается в понедельник, вторник, среду, четверг и пятницу, то под самый праздник, на великой вечерне поется прокимен дня, а великий прокимен поется в вечер праздника, т. е. накануне дня, следующего за праздником. На благословении хлебов (на литии), на «Бог Господь» и в конце утрени – тропарь праздника. На утрене по полиелее поется величание. Далее – малая ектения и седальны праздника. Степенны – 1 антифон 4 гласа. Прокимен и Евангелие. Псалом 50. «Слава»:
«Всяческая днесь радости исполнишася, Христос преобразися пред ученики». «И ныне» – то же.
Затем стихира, глас 5:
«Божества Твоего, Спасе» (это особенность службы: обычно в этом месте поется: «Слава»: «Молитвами апостолов».
«И ныне»: «Молитвами Богородицы» и прочее).

   

На 9 песни «Честнейшую Херувим» не поем – поется припев и ирмос 9 песни.

   

Припев: "Величай, душе моя, на Фаворе Преобразившагося Господа".

   

Указанный припев поется к каждому из тропарей 9 песни, которые читает чтец.

   

Ирмос 9 песни:
"Рождество (рождение) Твое нетленно явися:
Бог из бокý Твоею (от Твоего чрева), пройде,
яко плотоносец (в человеческой плоти) явися на земли, и с человеки поживе.
Тя, Богородице, тем (поэтому) вси величаем."

   

В конце утрени и Литургии – отпуст праздника (см. Служебник):
«Иже на горе Фаворстей преобразивыйся во славе перед святыми Своими ученики и апостолы, Христос, Истинный Бог наш».

   

На Литургии – антифоны праздника: «Воскликните Господеви вся земля» и прочее.
На входе – входное праздника: «Господи, поели Свет Твой и истину Твою, та мя настависта и введоста мя в гору святую Твою».
Вместо «Достойно» – задостойник «Рождество Твое нетленно явися» с припевом «Величай, душе моя»; и так – до отдания праздника.
Причастен – праздника.

   

В попразднство на Литургии после малого входа поется «Приидите, поклонимся» с праздничным припевом в конце: «Спаси ны, Сыне Божий, Преобразивыйся на горе, поющия Ти: Аллилуиа».

   

К особенностям праздника Преображения Господня относится то, что в этот день совершается освящение плодов. Обычай освящать плоды – древний. Предписания относительно этого обычая изложены уже в 3 Апостольском Правиле (ср. 28 правило VI Вселенского Собора). Основанием для установления этого обычая 6 августа явилось то, что на Востоке (в частности, в Греции) к этому времени поспевают плоды, важнейшими для пропитания из которых являются злаки и виноград. Эти плоды приносятся для благословения, в знак благодарности Богу, а также по причине их прямого отношения к Таинству Евхаристии, о чем говориться в молитве, читаемой над «гроздием». В Русской Православной Церкви, в тех местах, где виноград не растет или не поспевает к этому времени, освящаются яблоки, но они освящаются другой молитвой, только как «начатки овощей».

  

 Освящение плодов 6 августа имеет еще и другое, таинственно-символическое значение: в событии Преображения Господу благоугодно было показать новое, обновленное состояние, к которому уже приобщено человеческое естество в Воскресении Господа и далее будет приобщаться в общем воскресении верующих. Но поскольку вся природа, после того как через человека в нее вошел грех, пришла в расстройство, то теперь и она вместе с человеком ожидает обновления через благословение Божие. В этой надежде человек утверждается также и церковным благословением плодов.

   

Праздник Преображения Господня имеет один день предпразднства – 5/18 августа и семь дней попразднства. Отдание праздника совершается 13/26 августа.

Фаворский свет: понимание Православием и римо-католицизмом

     Одним из основополагающих различий между Православием и римо-католицизмом является учение о Фаворском Свете. Вопросом о Фаворском Свете Церковь занималась в 14 столетии, при этом главным выразителем со стороны римо-католицизма (папизма) учения о нем был высокомерный, гордый еретик, преданный на Православном соборе анафеме Варлаам Калабрийский, со стороны же Православия обличителем еретика был великий богослов Света, проповедник нетварной божественной благодати, антипапист и обличитель папства свт. Григорий Палама, архиепископ Фессалоникский.

     Паписты, согласно изложению Варлаама, утверждали, что Свет Божественного Преображения является сотворенным. Он не является неприступным, он не есть истинный свет божества, но он ниже ангелов и поэтому ниже человеческого рассудка, мыслей и рассуждающих. То есть это материальный свет, который иногда становится видимым посредством чувств, а иногда растворяется и, в конечном итоге, сводится к «небытию», то есть этот свет был тленным и ограниченным.

     К этой ереси, то есть что Фаворский Свет является сотворенным, римо-католики пришли потому, что они отождествляют нетварную божественную сущность с нетварными божественными энергиями. И поэтому они приписывают Богу сотворенные энергии. Римо-католики не принимают учение о нетварных божественных энергиях. Они верят, что Бог есть неприступная сущность и что Он не вступает с человеком в личностные отношения. Он действует в мире не непосредственно, но косвенно, с помощью тварных энергий. Для них божественная благодать — это величайшее творение, которое создал Бог для того, чтобы спасти человека. Поэтому, конечно же, тварной является и благодать таинств, точно также как тварным является Фаворский Свет Преображения Христа.

     Однако эти взгляды папизма о Фаворском Свете являются неправославными и противоречат учению Святых Отцов. Свт. Григорий Палама и другие монахи доказали, опираясь на многочисленные святоотеческие тексты, что Фаворский Свет не является вещественным и ограниченным, не является внешней силой тела, но славой и сиянием испостасно соединенного с божеством тела. Он даже не является Светом сущности Бога, которая является незримой и непричастной, но энергией и благодатью Божией, досягаемой и причастной для достойных. Согласно решению Собора 1341г.. который считается VIII Вселенским собором, «Свет Преображения Господа является нетварным , и он не является божественной сущностью». Также, согласно тексту Синодика Православия, Свет, который воссиял во время Преображения Господа, не является ни творением, ни сущностью Бога, но нетварной и природной благодатью, воссиянием и энергией, которая всегда нераздельно исходит из божественной сущности.

     В православном богословии существует различие между нетварной Божественной сущностью и нетварными Божественными энергиями. Несомненно то, что верующий человек не может вступить в общение с Божественной сущностью, которая всегда непостижима и неизреченна. Однако человек вступает в общение и делается причастным Божественным энергиям. Они, как и божественная сущность, являются нетварными и несозданными. Они являются нечто иным, отличным от божественной сущности, но не чем-то иным, отличным от Божеств.

     Верующий человек через покаяние, подвиг, молитву и участию в таинствах Церкви делается причастным нетварным божественным энергиям и становится «причастником божеского естества». То есть посредством нетварных божественных энергий и сообразно мере своего духовного подвига сердце человек очищается от страстей, просвещается ум и он удостаивается возможности «видеть», созерцать, таинственным и неизреченным образом, божественную славу, нетварный Свет. Это является исихастской традицией нашей Церкви.

     Римо-католики также считают, что Апостолы были в тот момент наивысшего созерцания Преображения еще не достигшими совершенства, по причине страха, которые они испытывали при виде пророков Моисея и Илии, появившихся на облаке. Однако, согласно Константинопольскому собору и тому, как разъясняют Святые Отцы, этот страх, который самым тесным образом связан с благодатью, и он не был рабским, словно Апостолы будут наказаны или будут сожалеть, но страхом сыновства и страхом совершенным. Поскольку существует первоначальный (вводный) страх и страх свершенный. В данном случае речь идет о благодати, благоговении, поклонении великому таинству, которого удостоились узреть его созерцатели.

     Все выше нами сказанное имеет сотериологическое измерение и следствия, то есть они имеют самое тесное отношение к спасению и жизни православного христианина. Поэтому, если божественная благодать является сотворенной, тогда человек не может достичь освящения, святости и обожения. Поэтому если говорить более просто некое творение — тварная энергия благодать — неспособна спасти, искупить и обожить другое творение, человека. Таким образом, западные христиане не говорят об обожении по благодати как о цели жизни человека, но только о нравственном совершенствовании человека. То есть, нам необходимо стать более нравственными людьми, но не по богами по благодати. Следовательно Церковь не является обществом обожения, но учреждением, которое предоставляет людям справедливость и оправдание согласно некоему гуманистическому (антропоцентрическому), законническому и юридическому принципу с помощью тварной благодати. Идея и истина Церкви как действительно богочеловеческом обществе, следовательно, заключается в совершенном анализе.

     Однако православный опыт и православная жизнь говорит об обожении человек по благодати, об освящении и о об обществе обожения.

     Итак, давайте умолять и просить Преобразившегося Господа нашего о том, чтобы Он нас удостоил взойти на вершину горы Фавор и чтобы мы узрели славу Его Преображения, но прежде всего презрим все земное и очистимся от страстей и злых, непристойных и хульных помыслов и совершим поклонение явившейся на горе Фавор Единосущной, Животворящей и Царственной Святой Троице — Отцу, Сыну и Святому Духу Которому подобает всякая слава, честь и поклонение во веки веков. Аминь!

Пресвитер Ангелос Ангелопулос, настоятель храма Богоматери Миртиотиссы в Нео Фалиру, г. Пирей
Источник - πηγή: Ι.Μονή Παντοκράτορος Μελισσοχωρίου
перевод: apologet.spb.ru/ru/1013.html

Исихазм и гуманизм

     Обычно термин исихазм применяется к богословским спорам, возникшим в Византии этого времени. Однако эти споры лишь побудили Церковь раскрыть православное учение об обожении человека и соборными определениями дать богословское обоснование просвещению человека Духом Святым, то есть тому, что с самого начала христианства было живым импульсом его искусства, той основой, которая питала его и определяла его формы. Исихазм же, в собственном смысле слова, не представляет собою нового учения или явления; он — одно из направлений духовного опыта Православия, который восходит к истокам христианства. И в своем подлинном смысле, как древне–христианская аскетическая практика, и в более узком, как богословские споры XIV века, это явление — общеправославное. По утверждению Собора 1347 г., «благочестие Паламы и монахов» является «верным и воистину общим благочестием христиан».

     Гуманисты пытались посредством естественного разума изложить и объяснить утверждения веры. Для них это был вопрос интеллектуального познания, гнозы. По мнению Варлаама, познание Бога возможно только через посредство твари, и познание это может быть только косвенным. Григорий Палама не отрицает этого рода познания, но утверждает его недостаточность, невозможность непосредственно познать природными средствами то, что выше природы.

     Одним из главных объектов спора между исихастами и гуманистами был Фаворский свет. Борьба возникла на почве расхождения в понимании и природы этого света, и его значения для духовной жизни человека. Отвергая сверхчувственный, невещественный характер Фаворского света, гуманисты не могли понять и принять духовный опыт Православия, представляемый исихастами, утверждавшими возможность для человека, путем очищения ума и сердца, сподобляться освящения несозданным Божественным светом. То, что в XIV веке было поставлено под вопрос и получило догматическое определение, — наиболее целостное проявление христианства как единения с Богом.

     В своем трактате против исихастов Варлаам писал: «Привязанность к деятельности, общей для страстной части души и для тела, привязывает душу к телу и исполняет ее тьмой». Поэтому в его глазах страстная часть души должна отмереть в духовном опыте. Отвечая на это, св. Григорий Палама пишет:

«Учение, полученное нами […], говорит, что бесстрастие состоит не в умерщвлении страстной части, а в ее переводе от зла к добру».

Плоть, продолжает он,

«мы получили не для того, чтобы убить себя, умерщвляя всякую деятельность тела и всякую силу души, но чтобы отбросить всякое низкое желание и действие […]. У бесстрастных людей страстная часть души постоянно живет и действует ко благу, и они ее не умерщвляют».

Другими словами, в приобщении к Божественной благодати страстные силы души не убиваются, а преображаются, освящаются.

     Наиболее торжественным актом, которым Церковь подтвердила учение св. Григория Паламы, был Собор 1351 года в Константинополе. В течение XIV столетия его определения были приняты всей Православной Церковью в целом. Через год после этого Собора его постановления были внесены в чин Торжества Православия.

ТЕРМИНЫ:

     Исихазм – подвиг, связанный с отшельничеством и безмолвием, древнее понятие в Восточной церкви. В раннюю византийскую эпоху исихазм означал вообще отшельничество – одинокий подвиг пустынника.
     В позднюю византийскую эпоху исихастами назывались монахи, посвятившие себя абсолютной тиши, священному покою, внутреннему духовному сосредоточению, непрестанной «умной» молитве, «внутреннему деланию». Этого рода подвиги приводили в особое состояние, связанное с неизъяснимым блаженством, зрением некоего небесного света, нездешнего, несотворенного, подобного свету, озарившему Спасителя на Фаворской горе.
     Постоянное повторение Иисусовой молитвы принято было в глубокой древности как благодатное подспорье в деле достижения этой тишины ума и перемещению сознания из головы в сердце. Многократно повторяли слова молитвы, добиваясь ухода всех остальных мыслей и образов. «Отрывки» этой практики мы слышим на каждом богослужении при 12-ти и 40-ка повторах «Господи, помилуй».
     Неверно отождествлять повторение Иисусовой молитвы с исихазмом как таковым. Эта молитва помогала избавиться от постоянных внутренних «разговоров» и от доминирующей роли рассудочного ума. А когда молитва перемещалась в зону сердца, словесная молитва прекращалась. И вот тогда наступало единение с Богом.

     Гуманизм – (от лат. humanitas – человечность, humanus – человечный) – многозначное слово, являющееся вторым названием эпохи Возрождения (эпоха Гуманизма), названием различных культурных движений, идейных течений, направлений общественной мысли. Также обозначает нравственные качества личности, такие как: человечность, уважение, отношение к человеку как высшей ценности и т. п.
     Гуманизм оформился в Западной Европе в эпоху Возрождения, в противовес предшествующей ему католической идеологии аскетизма, которая утверждала мысль о ничтожности человеческих потребностей перед требованиями Божественной природы, воспитывала презрение к «бренным благам» и «плотским удовольствиям».
     Родители гуманизма, будучи христианами, не ставили во главу мироздания человека, но только напоминали о его интересах как личности богоподобной, обличали современное им общество в грехах против человечности (любви к человеку). В своих трактатах они утверждали, что христианское учение в современном им обществе не простиралось на всю полноту человеческой природы, что непочтением, ложью, воровством, завистью и ненавистью по отношению к человеку являются: пренебрежение его образованием, здоровьем, творчеством, правом выбора супруга, профессии, образа жизни, страны проживания и многим прочим.
     Однако, с течением времени, в гуманистическом мировоззрении произошла подмена: Бог перестал восприниматься центром вселенной, центром вселенной стал человек. Таким образом, в соответствии с тем, в чем полагает гуманизм свой системообразующий центр, можно говорить о двух видах гуманизма.

Изначальный – гуманизм теистический (Иоанн Рейхлин, Эразм Роттердамский, Ульрих фон Гутен и проч.), который утверждает возможность и необходимость промысла Божия о мире и человеке. «Бог в этом случае не только трансцендентен миру, но и имманентен ему», так что Бог для человека является в этом случае центром мироздания.

В получившем широкое распространение деистическом гуманистическом мировоззрении (Дидро, Руссо, Вольтер) Бог полностью «трансцендентен человеку, т.е. абсолютно непостижим и недоступен ему», поэтому человек становится центром мироздания для самого себя, а Бог только «учитывается».

Анафема (от греч. ἀνάθεμα — отлучение) – публичная констатация, свидетельство Церкви об отпадении от неё отдельного человека, группы людей, общины; крайнее средство вразумления отступника. Анафема соборно провозглашается и заключается в отлучении христианина от общения с верными и от Церковных Таинств. Следует обратить внимание, что анафема имеет отношение только:
- к членам Церкви, а не её сторонним хулителям;
- публично искажающим её учение, уклонившимся в ереси и расколы;
- активно проповедующим свои ложные взгляды, а не просто заблуждающимся.
Предание анафеме не является проклятием, не является актом бесповоротно закрывающим путь к возвращению в Церковь и ко спасению. При покаянии и достаточных основаниях анафема может быть снята. Например, наложенная на Емельяна Пугачева анафема перед казнью была снята за то, что Пугачев «с сокрушением сердечным покаялся в своих согрешениях перед Богом», также в 1971 году была снята анафема старообрядцам.

Беседа святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского

     Для изъяснения таинства настоящего празднества и уразумения истины необходимо нам обратиться к самому началу нынешнего чтения Евангелия:

церковнославянский
"И по днéхъ шести́хъ поя́тъ Иисýсъ Петрá и Иáкова и Иоáнна брáта егó, и возведé и́хъ на горý высокý еди́ны,"
синодальный
"По прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних,"

     Спрашиваем прежде всего, откуда Евангелист Матфей начинает счет шести дней, после которых наступил день Преображения Господня, то есть с какого дня? Как показывает ход речи, с того, в который Спаситель, наставляя учеников Своих, сказал им:

церковнославянский
"прiити́ бо и́мать Сы́нъ человѣ́ческiй во слáвѣ Отцá своегó..."
синодальный
"ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего..."

и прибавил:

церковнославянский
"ами́нь глагóлю вáмъ, [я́ко] сýть нѣ́цыи от здѣ́ стоя́щихъ, и́же не и́мутъ вкуси́ти смéрти, дóндеже ви́дятъ Сы́на человѣ́ческаго грядýща во цáрствiи своéмъ"
синодальный
"Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем."

то есть, Свет предстоявшаго Преображения Он назвал Славою Отчею и Своим Царством.

     Это показывает и яснее раскрывает Евангелист Лука, говоря:

церковнославянский
"²⁸Бы́сть же по словесѣ́хъ си́хъ я́ко днíй óсмь, и поéмъ Петрá и Иоáнна и Иáкова, взы́де на горý помоли́тися.
²⁹И бы́сть егдá моля́шеся, видѣ́нiе лицá егó и́но, и одѣя́нiе егó бѣлó блистáяся."
синодальный
"²⁸После сих слов, дней через восемь, взяв Петра, Иоанна и Иакова, взошел Он на гору помолиться.
²⁹И когда молился, вид лица Его изменился, и одежда Его сделалась белою, блистающею."

     Но как согласить их между собою, когда один определенно говорит о промежутке восьми дней между беседой и явлением, а другой (говорит): "по днех шестих"? Слушайте и разумейте.

     На горе было восемь, но видимы были только шесть: трое - Петр, Иаков и Иоанн, возшедшие вместе с Иисусом, увидели там стоящих с Ним и беседующих Моисея и Илию, так что всех их было шесть; но вместе с Господом, конечно, были и Отец, и Дух Святой:
Отец- гласом Своим свидетельствуя, что Сей есть Его Сын возлюбленный,
а Дух Святой - воссиявши с Ним в светлом облаке.

     Таким образом, те шесть составляют восемь и по отношению к восьми не представляют никакого разногласия; равным образом не разногласят и Евангелисты, когда один говорит: "по днех шестих", а другой: "бысть по словесех сих яко дний осмь"; но этими двоякими словами как бы дают нам некий образ таинственно, а вместе с тем явственно присутствовавших на горе. Разумеется, всякий, согласно с Писанием рассуждающий, знает, что благовестники согласны друг с другом: Лука сказал о восьми днях, не противореча Матфею, изрекшему: "по днех шестих", - не присоединяя день, в который были произнесены те слова, а также дня, в который Господь преобразился (каковые дни Матфей представляет подразумевать разумно рассуждающим); Евангелист Лука не говорит: "по днех осьмих" (как евангелист Матфей: "по днех шестих"), а: "бысть яко дний осмь". Но тем, в чем Евангелисты кажутся разногласящими, они друг чрез друга показывают нам великое и таинственное. В самом деле, почему один сказал: "по днех шестих", а другой, оставив без внимания седьмой, припомнил о восьмом? Потому что великое зрелище Света Преображения Господня есть тайна восьмого дня, т. е., будущего века, имеющего открыться после погибели сотворенного в течение шести дней мира. О силе Божественнаго Духа, чрез которую достойным открывается Царствие Божие, Господь предрек:

церковнославянский
"И глагóлаше и́мъ: ами́нь глагóлю вáмъ, я́ко сýть нѣ́цыи от здѣ́ стоя́щихъ, и́же не и́мутъ вкуси́ти смéрти, дóндеже ви́дятъ цáрствiе Бóжiе пришéдшее въ си́лѣ."
синодальный
"И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе."

     Везде присутствует Царь всяческих и везде - Царствие Его, так что пришествие Царства Его не обозначает перехода его с одного места на другое, но откровение его силой Божественнаго Духа, потому и сказано: "пришедшее в силе". И эта сила явится не просто обыкновенным людям, но стоящим с Господом, то есть, утвержденным в вере в Него и подобным Петру, Иакову и Иоанну и прежде всего им самим как свободным от нашего природного уничижения. Поэтому, и ради этого именно, Бог являет Себя на горе, с одной стороны нисходя со Своей высоты, а с другой - возводя нас из глубины уничижения, так что Невместимый действительно вмещается смертной природой; и такое явление, конечно, гораздо превосходнее и выше ума как произведенное силой Божественного Духа.

     Итак, Свет Преображения Господня не рождается и не исчезает и не подлежит чувствовательной способности и, хотя он был созерцаем телесными очами в течение краткого времени и на незначительном верху горы, но и таинники (ученики) Господа на то время перешли от плоти к духу посредством изменения чувств, произведенного в них Духом, и таким образом увидели, чем и насколько облагодетельствовала их сила Божественного Духа - этот Неизреченный Свет. Не постигающие же этого измыслили, что избранные из апостолов видели Свет Преображения Господня чувствительной и сотворенной силой (способностью), - и чрез это покушаются низвести в тварь не только тот Свет, Славу Божию и Царство, но и Силу Божественного Духа, чрез которую достойным открываются Божественные тайны. Вероятно, таковые не слышали слов апостола Павла:

церковнославянский
"⁹Но я́коже éсть пи́сано: и́хже óко не ви́дѣ, и ýхо не слы́ша, и на сéрдце человѣ́ку не взыдóша, я́же уготóва Бóгъ лю́бящымъ егó.
¹⁰Нáмъ же Бóгъ откры́лъ éсть Дýхомъ свои́мъ: Дýхъ бо вся́ испытýетъ, и глубины́ Бóжiя."
синодальный
"⁹Но, как написано: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его.
¹⁰А нам Бог открыл это Духом Своим; ибо Дух все проницает, и глубины Божии."

     Итак, по наступлении восьмого дня, Господь, взявши Петра, Иакова и Иоанна, взошел на гору помолиться: ибо Он всегда или один молился, удаляясь от всех, даже от самих апостолов, как, например, в то время, когда насытил пятью хлебами и двумя рыбами пять тысяч человек, кроме женщин и детей Мф. 14, 19-23, или, взявши с Собою немногих, которые превосходили прочих, как было при приближении спасительной страсти, когда, сказав прочим ученикам:

церковнославянский
"... сѣди́те тý, дóндеже шéдъ помолю́ся тáмо."
синодальный
"... посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там."

взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна. Вот и теперь, взявши только этих же, Господь возвел их на высокую гору одних и преобразился пред ними, то есть, в глазах их.

"Что значит - преобразился?"

вопрошает Златословесный Богослов (Златоуст) и отвечает:

"открыл, то есть, им нечто из Своего Божества - столько, сколько они могли вместить, и показал в Себе обитающего Бога"

     Евангелист Лука говорит:

церковнославянский
"И бы́сть егдá моля́шеся, видѣ́нiе лицá егó и́но, и одѣя́нiе егó бѣлó блистáяся."
синодальный
"И когда молился, вид лица Его изменился, и одежда Его сделалась белою, блистающею"

у евангелиста же Матфея читаем:

церковнославянский
"и преобрази́ся предъ ни́ми: и просвѣти́ся лицé егó я́ко сóлнце, ри́зы же егó бы́ша бѣлы́ я́ко свѣ́тъ."
синодальный
"и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет."

     Но Евангелист сказал это не в том смысле, чтобы тот Свет почитать за подлежащий чувствам (да удалится от нас ослепление ума тех, которые не могут представить себе ничего выше, подлежащего чувствам!), а желая показать, что Христос Бог - для живущих и созерцающих духом есть то же, что солнце - для живущих во плоти и созерцающих чувством: ибо другого Света для ведения Божества и не нужно тем, которые обогащены Божественными дарованиями. Возсиял же оный Неисповедимый Свет и таинственно явлен апостолам и начальнейшим из пророков в то время, когда (Господь) молился; этим показано, что родительницей этого блаженнаго видения была молитва, что блистание происходило и являлось от соединения ума с Богом, и что оно подается всем тем, которые, при постоянном упражнении в подвигах добродетели и молитвы, устремляют ум свой к Богу. Истинную красоту свойственно созерцать только очищенному умом; пристально же взирающий на сияние ее принимает как бы некое участие в ней, как бы начертывает некоторый яркий луч на своем лице; потому-то и лице Моисеево просветилось от собеседования с Богом. Знаете ли, что Моисей преобразился, взойдя на гору, и там увидел Славу Божию? Но он (Моисей) не сам произвел, а только потерпел преображение; Господь же наш Иисус Христос Сам от Себя имел оный Свет. По этой причине, собственно, Он и не имел нужды в молитве для того, чтобы осиять Божественным Светом плоть Свою; но только показал, откуда оный Свет нисходит на святых Божиих, и каким образом можно созерцать его; ибо написано, что и святые "просветятся, яко солнце" Мф. 13:43), то есть, всецело проникнутые Божественным Светом узрят Христа, Божественно и неизреченно провозсиявшего, у Которого блистание, происходя от Божественного естества, явилось на Фаворе общим и плоти Его, по причине Ипостаснаго единения.

     Мы веруем, что Он явил в Преображении не другой какой-либо свет, но только тот, который сокрыт был у Него под завесой плоти; этот же Свет был Свет Божеского естества, поэтому и Несотворенный, Божественный. Так, и по учению Богословствующих отцов, Иисус Христос преобразился на горе, не восприявши что-либо и не изменившись во что-либо новое, чего до того не имел, но показав ученикам Своим только то, что у Него уже было, отверзши очи их и сделавши их из слепцов зрячими. Видишь ли, что очи, видящие по природе, слепы по отношению к тому Свету?

     Итак, Свет этот не есть свет чувственный, и созерцавшие его не просто видели его чувственными очами, но измененными силой Божественного Духа: они изменились и только таким образом увидели перемену, происшедшую при самом принятии нашей бренности, обоженной соединением с Словом Божиим. Отсюда и Зачавшая и Родившая чудесно узнала, что Рожденный от Нее есть воплотившийся Бог; и Симеон, лишь только принял этого Младенца на руки; и старица Анна, вышедшая к сретению - ибо Божественная сила просвечивалась, как бы сквозь стеклянную оболочку, сияя для имеющих чистые очи сердца.

     Да и для чего Господь пред началом Преображения избирает главнейших из лика апостольского и возводит их с Собою на гору? Конечно, для того, чтобы показать им нечто великое и таинственное. Что же особенно великого и таинственного в показании чувственного света, который обильно тогда имели уже не только избранные, но и остальные апостолы? Какая была нужда для них в изменении силой Духа очей их для созерцания того Света, если он чувственный и сотворенный? Как можно Славу и Царство Отца и Духа Святого представлять в каком-то чувственном свете? Неужели в подобной Славе и Царстве придет Христос Господь и в скончание века, когда не будет нужды ни в воздухе, ни в пространстве, ни в чем-либо подобном, но когда, по свидетельству апостола

церковнославянский
"Егдá же покори́тъ емý вся́ческая, тогдá и сáмъ Сы́нъ покори́тся покóршему емý вся́ческая, да бýдетъ Бóгъ вся́ческая во всѣ́хъ."
синодальный
"Когда же все покорит Ему, тогда и Сам Сын покорится Покорившему все Ему, да будет Бог все во всем."

то есть, будет заменять все для всех? Если же - все, то, следовательно, и свет. Отсюда явно, что Свет Фаворский был Светом Божественным! И Евангелист Иоанн, наученный Божественным Откровением, ясно говорит, что будущий вечный и пребывающий град будет жить

церковнославянский
"... не трéбуя сóлнца и луны́, да свѣ́тятъ въ нéмъ, слáва бо Бóжiя просвѣти́ егó, и свѣти́лникъ егó áгнецъ."
синодальный
"... не имея нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец."

     Не ясно ли, что он показывает здесь Того же Иисуса, Который ныне на Фаворе Божественно преобразился, и плоть Которого сияла, как светильник, являющий Славу Божества восшедшим вместе с Ним на гору? Равным образом и об обитателях того града тот же Богослов говорит:

церковнославянский
"... не потрéбуютъ свѣ́та от свѣти́лника, ни свѣ́та сóлнечнаго, я́ко Госпóдь Бóгъ просвѣщáетъ я́: и воцаря́тся во вѣ́ки вѣкóвъ."
синодальный
"... не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает их; и будут царствовать во веки веков."

     Но какой же, спрашиваем, есть другой свет, у котораго

церковнославянский
"... нѣ́сть премѣнéнiе, или́ преложéнiя стѣ́нь."
синодальный
"... нет изменения и ни тени перемены."

     Какой есть свет непреложный и незаходимый, если не Свет Божества? Притом, Моисей и Илия (и особенно первый, который, явно, присутствовал духом, а не плотью) посредством какого чувственного света могли быть осияны, видимы и познаны? ибо и о них написано:

церковнославянский
"я́вльшася во слáвѣ, глагóласта же исхóдъ егó, егóже хотя́ше скончáти во Иерусали́мѣ."
синодальный
"явившись во славе, они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме."

     И как иначе апостолы могли узнать тех, кого никогда до того не видели, если не при таинственной силе Божественного Света, открывшего мысленные очи их?

     Но не станем утомлять внимания вашего дальнейшим изъяснением слов Евангелия. Будем веровать так, как научили нас те самые, которые просвещены от Самого Христа, поскольку только они одни знают это хорошо: ибо тайны Божии ведомы, по словам Пророка, одному Богу и Его присным. Мы же, разумея тайну Преображения Господня по их наставлению, будем и сами стремиться к озарению этим Светом и возгревать в себе любовь и стремление к Неувядаемой Славе и Красоте, очищая духовные очи от земных помыслов и огребаясь от тленных и скоропреходящих сладостей и красот, помрачающих одежду души и ввергающих в огнь гееннский и тьму кромешную, от которых да освободимся озарением и познанием Невещественного и Присносущного Света преобразившегося на Фаворе Спаса нашего, во Славу Его, и Превечного Отца Его, и Животворящего Духа, Которых Едино Сияние, Едино Божество, и Слава, и Царство, и Сила ныне и присно и во веки веков.
Аминь.

---

Божественная Литургия 19 августа 2023 года

Евангелие от Матфея 17:1-9 (зачало 70)

Мы специально разместили церковнославянский текст первым - старайтесь сначала читать его (чтобы глаз привыкал) и "подглядывать" в гражданский текст. Даже если вы не воспринимаете церковнославянский шрифт - смотрите также и на вторую строчку - на этом языке читали Писание наши предки - это язык Богообщения.

Стих 17:1

толкование блаженного Феофилакта Болгарского

На высокую гору возводит их, показывая, что кто не возвысится, тот не достоин таковых созерцаний. Делает это Христос особенно потому, что Он имел обыкновение величайшие Свои чудеса совершать втайне, чтобы, видимый многими, как Бог, не считался ими человеком, как привидение.

Толковая Библия А.П. Лопухина

Стих почти дословно сходен с (Мк. 9:2), за исключением того, что Марк не называет Иоанна «братом Иакова» и добавляет в конце «одних» (monouj), — этого слова, по более достоверному чтению, нет у Матфея.
В русском (Мк. 9:1) отнесен к IX, главе, но в греческих изданиях присоединен к VIII главе (см. у Тишендорфа). В начале стиха в русск. (но не в слав.) пропущено слово «и» (опущенное только в Сирокьюрт.).

У (Лк. 9:28) вместо «шести» дней указывается «восемь». Рассказ его не сходен с рассказом первых двух синоптиков. В конце стиха у Луки указывается на цель восхождения на гору — «помолиться». Прежде всего обращает на себя внимание разница в показании двумя первыми синоптиками и Лукою времени: шесть и восемь дней. Она объясняется довольно легко. Уже Иероним считал ответ на это «легким» (facilis responsio est), потому что Матфей и Марк говорят о промежуточных днях, а Лука добавляет первый и последний. Кроме того, нужно добавить, что Лука не указывает здесь точно количества дней и употребляет слово wsei, т. е. около восьми дней.

Нужно предполагать, что время преображения было ночью, которая была обычным временем молитвы Спасителя (Мф. 14:23), (Мф. 14:25); (Лк. 6:12); (Лк. 21:37); (Лк. 22:39) и проч.; апостолы в это время были отягчены сном и заснули. С горы Спаситель и Его ученики сошли в следующий день (Лк. 9:37).

Когда Спаситель взошел на гору, то девять учеников были оставлены у ее подножия, и Он взял с Собою дальше на гору только троих, Петра, Иакова и Иоанна. По общему мнению толкователей, так было потому, что эти ученики «превосходили» всех других (outoi twn allwn hsan uperecontej — Златоуст). Такое толкование значило бы, что у Спасителя были особенно доверенные и любимые ученики. Но здесь следует, по-видимому, объяснять дело несколько проще. Иисусу Христу нужно было уединение — для молитвы, и Он должен был удалиться. Это было естественное желание, и все ученики Его понимали. На лицах трех, несомненно, наиболее преданных Ему, учеников, было, может быть, написано, что они не желают оставлять Его одного, и они были взяты и вознаграждены за эту свою преданность необычайным небесным видением. Взяв с собою троих учеников, Спаситель, несомненно, удалился и от них, как это было в Гефсимании, что видно как вообще из обстоятельств преображения, так и особенно из того, что Он после «подошел» (proselqwn, русс., «приступив» — ст. 7) к ученикам, когда видение окончилось. Слово «возвел» («возводит» — anaferei) только здесь у Матфея и Марка, и еще у (Лк. 24:51).

Вопрос о том, на какую гору взошел Спаситель с учениками, очень труден. Евангелисты не указывают, какая эта была гора. У Матфея и Марка слово употреблено без члена (какая-то гора, неопределенно), у Луки — с членом — на известную, определенную гору, также, впрочем, не названную по имени. В параллельном месте (2 Пет. 1:16) о горе вовсе не упоминается. Матфей и Марк, согласно указывают только, что это была гора «высокая». У древних толкователей, Златоуста, Илария, Зигабена и др. (в толкованиях), также встречаемся с полным молчанием об этом предмете. Но кое-где у Оригена, Кирилла Иерусалимского (IV в.) и Иеронима встречаются известия, что это была гора Фавор. После них известие о том, что гора Фавор считалась в древности горою преображения, доходит до нас из шестого и седьмого века. Некоторые путешественники, жившие в это время, согласно удостоверяют, что в их время на вершине Фавора были три церкви, соответственно трем кущам, которые хотел построить Апостол Петр; церкви были круглые и «чрезвычайно заросшие травой и цветами». Около этого же времени Фавор сделался любимой святыней для богомольцев, а во время крестовых походов был предметом особенного интереса. Большинство новейших толкователей, однако же, принимают, что преображение было на одном из отрогов Ермона, невдалеке от Кесарии Филипповой. Английский путешественник Стенли стоит за Ермон, то же и Томсон, хотя и не без колебаний. Но все это, конечно, одни только предложения. Вопрос о горе до настоящего времени следует считать нерешенным. Молчание о ней древних экзегетов — основательно.

толкование преподобного Григория Синаита

     Преп. Григорий Синаит в своем "Слове на святое Преображение Господа нашего Иисуса Христа", ставя перед собой вопрос: почему Господь не взял на Фавор всех учеников?, — отвечает на него следующим образом:

хотя благодать Духа у Апостолов была одна и та же, среди них, тем не менее, наблюдалось различие "по сознанию (воле), вере, усердию (труду) и любви" (κατά γε γνώμην και πίστιν και κόπον και άγάπην); и хотя они проповедовали одно, но восприняли различные дарования. Поэтому Господь взял на гору "избранных" (εγκρίτους). Осиянные Его светом, эти "избранные" повели себя по-разному: один опрокинулся навзничь, а другой упал ниц на землю (εις γην ό μεν ύπτίως, ό δέ πρηνής επί πρόσωπον πέπτωκεν).
См.: Saint Gregory the Sinaite. Discours on the Transfiguration. Ed. by D. Balfour // Offprint from "Theologia". Athens, 1983. P. 30.
Таким образом, преп. Григорий Синаит, давая несколько иное описание поведения взятых на Фавор Апостолов, опирается на какую-то другую (устную?) традицию, чем св. Григорий Палама.
Цит. по книге: Свт. Григорий Палама. "Сто пятьдесят глав".

толкование Евфимия Зигабена

     Лука (Лк. 9:28) говорит:
"бысть же по словесех сих яко дний осмь",
и, однако, не противоречит. Он причислил сюда и тот день, в который Христос говорил выше сказанное ученикам, и тот, в который Он взял их; Матфей же, пропустив оба эти дня, исчислил только дни, заключенные между ними.

     Почему взял только трех этих, и не только теперь, но часто и в другое время, как это впоследствии мы найдем? Потому что они превосходили других учеников:
Петр – тем, что сильно любил Его, вследствие горячей веры,
Иоанн – тем, что был сильно любим Христом, вследствие превосходства добродетелей;
Иаков – тем, что был ненавистен иудеям, так что Ирод, убив его впоследствии, оказал иудеям большую милость...

     Смотри, как Матфей не умолчал о тех, которые были предпочтены ему. Это же во многих местах делает и Иоанн, записывая по любви к справедливости преимущественные похвалы Петру. Лик апостольский был чужд зависти.

     Почему же Христос, говоря: "суть нецыи от зде стоящих", скрыл имена их? Чтобы не огорчать других; и чтобы те не скорбели, думая, что они, как недостойные, пренебрежены.

     "И возведе их на гору высоку едины." Лука (Лк. 9:28) же говорит, что Он взял их и взошел на гору помолиться.

толкование святителя Николая Сербского (Велимирович)

     Почему Господь явил на Фаворе Свою Божественную славу не перед всеми учениками, а только перед тремя?

Во-первых, потому, что Сам Он устами Моисея дал заповедь:
"При словах двух свидетелей или при словах трех свидетелей состоится [всякое] дело" (Втор. 19:15)
Итак, довольно трех свидетелей.

Во-вторых, потому, что эти три свидетеля были [нарочито] отобраны. Отображают они собой три главные добродетели:
Петр — веру, ибо первым исповедал он свою веру во Христа как Сына Божия;
Иаков — надежду, ибо с надеждой на Христово обетование первым положил он жизнь свою за Господа, будучи первым [из двенадцати Апостолов.—Пер.] убит иудеями;
Иоанн — любовь, ибо возлежал он у груди Господа и пребыл под Крестом Господним до конца.

     Бог именуется не Богом многих, а Богом избранных: Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова. Нередко одного верующего человека Господь ценил больше, нежели весь какой-то народ.
Так, не раз и не два хотел Он истребить народ еврейский, но по молитвам праведного Моисея оставил этот народ жить.
И больше слушал Господь благочестивого Илию пророка, нежели всё царство нечестивого Ахава.

     По молитвам одного человека Бог часто спасал города и народы. Так, грешный город Устюг был бы разрушен огнем и градом, если бы не спас его своими молитвами живущий в нем один-единственный праведник, святой Прокопий, Христа ради юродивый (см. 8 июля).

толкование преподобного Ефрема Сирина

Почему же не всех учеников взял с Собой?
Потому, что среди них был Иуда, чуждый Царства, который недостоин был того, чтобы вести его туда, но и одного его оставлять не следовало, так как по причине избрания Того, Кто призвал его к этой должности, он казался людям совершенным. Господь же избрал его тогда, когда тайный замысел его был еще неизвестен. Ведь если бы неправедность его была известна, то ученики, товарищи его, знали бы о ней. Господь же знал, что он будет предателем, и когда сказал: «один из вас предаст Меня» (Мф. 26:21), и ему начал говорить: «вот он» (Мф. 26:25), тогда отделил его от остальных товарищей.

Но зачем избрал его, или потому что ненавидел его? зачем же еще сделал его распорядителем и носителем кошелька?
Во-первых, затем, чтобы показать совершенную любовь Свою и благодать милосердия Своего;
во-вторых, чтобы научить Церковь Свою, что хотя в ней бывают и ложные учителя, однако (самое) учительское звание истинно, ибо место Иуды предателя не осталось праздным;
наконец, чтобы научить, что хотя и бывают негодные управители, однако правление Его домостроительства истинно.

Таким образом, Господь умыл ноги Иуды, но по умовении он поднялся (и) теми же ногами ушел к убийцам Его. Господь поцеловал его (Иуду), который поцелуем дал знак смерти разыскивавшим Его, и простер хлеб той руке, которая, простершись, приняла цену за Него и продала Его убийцам.

толкование блаженного Иеронима Стридонского

     Мы уже неоднократно говорили, почему Петр, Иаков и Иоанн в некоторых евангельских местах отделяются от прочих [учеников] или какое преимущество имеют они перед другими. Теперь спрашивается, каким образом Он взял их и повел отдельно от других на высокую гору спустя шесть дней, когда евангелист Лука (Лк. 9:28) указывает восьмидневный промежуток?

     Но ответ не представляет затруднений, потому что здесь указываются только средние [целые] дни, а там [у Луки] к ним присоединяется и первый, и последний, потому что не говорится:
"Спустя восемь дней взял Иисус Петра и Иакова и Иоанна",
а:
"в день восьмой" (По новому Синодальному русскому переводу: "После сих слов, дней через восемь".)

     Затруднение разрешается еще проще, если обратить внимание на то, что в греческом тексте (Лк. 9:28) читаем: μετά τούς λόγους τούτους ώσεί ήμέραι όκτώ, т. е. "после этих слов спустя около восьми дней" и в латинском: post haec verba fere dies octo, т. е.: после этих слов спустя почти восемь дней (ср. Biblia sacra vulgatae editionis Sixti V., Pontificis maximi juxtu recognita... Coloniae; и Τα Βιβλία... έξετυπόθη... έν Μόσχα.... έτει, αωχά) (Примеч. переводчика).]. Возвести учеников в горнее относится к царствованию (pars regni est). Возводятся они отдельно от других, потому что "много есть званных, но мало избранных" (Мф. 20:16); (Мф. 22:14).

Толкование святителя Иоанна Златоуста

     "И по днех шестих поят Петра, Иакова и Иоанна" (Мф. 17:1). Если другой евангелист говорит: "спустя восемь дней" (Лк. 9:28), то здесь нет противоречия, напротив — согласие. Один разумел и тот день, в который говорил Иисус, и тот, в который возвел Он учеников Своих на гору; а другой считает только те дни, которые протекли между этими днями. Посмотри же, как беспристрастен Матфей: он не скрывает тех, которые были предпочтены ему. То же самое часто делает и Иоанн, с полною точностью описывая отменные похвалы, воздаваемые Петру. Так, всегда были чужды зависти и тщеславия все эти святые мужи.

     Итак, взяв верховных апостолов, «возвел их на гору высокую одних, и преобразился перед ними: и просияло лицо Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет. И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие» (Мф. 17:1-3).

     Почему Христос берет только этих учеников? Потому, что они превосходили прочих:
Петр сильной любовью к Иисусу,
Иоанн – особенной любовью к нему Иисуса,
а Иаков – ответом, который он дал вместе с братом своим: "можем испить чашу" (Мф. 20:22), и не одним ответом, но и делами – как другими, так и теми, которыми он оправдал свои слова. И действительно, он был так неприязнен и ненавистен для иудеев, что и Ирод умерщвлением его думал сделать великий подарок иудеям.

     Для чего же Иисус не тотчас возводит их? Для того чтобы прочие ученики не пришли в смущение. Потому же Он не говорит даже и об именах тех, которые взойдут с Ним на гору. В противном случае прочие ученики сильно пожелали бы следовать за Ним, чтобы видеть образ будущей славы, и восскорбели бы, как будто презренные. Хотя Христос намеревался показать славу Свою и чувственным образом, однако же, и это было для них вожделенно.

     Но для чего же Он прежде сказал об этом? Для того чтобы они, услышав об этом ранее, сделались способнее к созерцанию, и чтобы число дней, воспламенив в них сильнейшее желание, заставило их приступить с мыслью бодрствующей и озабоченной.

     Для чего же тут являются Моисей и Илия? На это можно много представить причин.
И, во-первых, так как одни из народа почитали Христа за Илию, другие за Иеремию, иные за какого-либо из древних пророков, то и являются главные пророки, чтобы видно было различие рабов от Господа, и то, что Петр справедливо похвален, за исповедание Христа Сыном Божьим.
Можно указать, далее, и вторую причину. Иудеи часто обвиняли Христа в преступлении закона и в богохульстве, – будто бы Он похищал славу Отца, Ему не принадлежащую, и говорили: «не от Бога Этот Человек, потому что не хранит субботы» (Ин. 9:16); и еще: «не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом» (Ин. 10:33); поэтому, чтобы показать, что оба обвинения произошли от зависти, а Он свободен и от того и от другого, – то есть, что Он ни закона не преступил, ни славы, не принадлежащей Ему, не присвоил, называя Себя равным Отцу, – Он представляет мужей, прославившихся и исполнением закона, и ревностью к славе Божьей. Если Моисей дал закон, то иудеи могли заключить, что он не потерпел бы презрения этого закона, как они думали, и не стал бы служить нарушителю его, для него неприязненному. Также и Илия из ревности к славе Божьей не предстал бы и не повиновался бы Христу, если бы Он был противником Божьим, и назвал Себя Богом и равным Отцу, не будучи таковым на самом деле.
Наряду с указанными можно привести и еще причину. Какую же? Этим явлением Иисус Христос хотел научить учеников тому, что Он имеет власть над жизнью и смертью, и владычествует над небом и землей. Для того-то и являются здесь и умерший, и еще не испытавший смерти.
Пятую же причину (а это, действительно, пятая) представил сам евангелист. Она состоит в том, чтобы
показать славу креста,
утешить Петра и других учеников, боявшихся страдания, и ободрить их сердца.
В самом деле, явившиеся два мужа не молчали, но говорили о славе, которую он намерен был явить в Иерусалиме, т. е. о страдании и о кресте, потому что страдание и крест всегда называются славой.
Далее – причиной избрания этих мужей была самая их добродетель, которой Он преимущественно требовал от учеников. Так как Христос всегда учил: «если кто хочет идти за Мной, возьми крест свой, и следуй за Мной», то Он теперь и выводит на середину тех, которые тысячу раз умирали за славу Божью и за вверенный им народ. Подлинно, каждый из них, погубив душу, обрел ее; каждый смело говорил против тиранов, один – против фараона, другой против Ахаава, и притом за людей неблагодарных и непослушных, которые за свое спасение платили им неблагодарностью, ввергая их в крайние опасности; каждый хотел отвлечь народ от идолослужения. Оба были люди простые, и притом один был косноязычен и худогласен, а другой вел жизнь суровую. Оба отличались нестяжательностью, потому что ни у Моисея ничего не было, ни Илия ничего не имел, кроме милоти. И притом все это было в ветхом завете, когда еще не было столь обильного дара чудес. Правда и Моисей разделил море, но Петр ходил по водам, мог переставлять горы, врачевал различные телесные болезни, изгонял жестоких демонов, самой тенью своей совершал великие чудеса, и обратил всю вселенную. Также и Илия, хотя воскресил мертвеца, но ученики Христовы воскресили тысячи, и притом тогда, когда еще не удостоились принять в себя Духа. Христос беседует с Моисеем и Илией и для того, чтобы побудить учеников Своих подражать их любви к своему народу, их постоянству и твердости, чтобы они были кротки как Моисей, ревностны как Илия, и равно попечительны. В самом деле, один из них три года сносил голод для иудейского народа, а другой говорит: «прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал» (Исх. 32:32).

     Обо всем этом Христос и напоминал ученикам явлением Моисея и Илии. И во славе Он вывел их не только для того, чтобы ученики были таковыми, но и превосходили их. Вот почему, когда однажды они сказали: «скажем, чтобы огонь сошел с неба» (Лк. 9:54), и упомянули об Илии, сделавшем подобное, то Он сказал им: «не знаете, какого вы духа», превосходством дара убеждая их к перенесению обид. Но да не подумает кто-либо, что мы осуждаем Илию, как несовершенного; мы этого не говорим. Он очень совершен был, но только в свое время, когда ум людей находился еще в младенчестве, и когда они имели нужду в таком руководстве. Равно и Моисей совершен был; но от учеников Христовых требуется более совершенства: «если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (Мф. 5:20).

     И это потому, что ученики были посланы не в Египет, но во всю вселенную, которая находилась в худшем состоянии, нежели Египет, и не с фараоном имели разговаривать, но сражаться с самым начальником зла – дьяволом. Их подвиг состоял в том, чтобы связать его и расхитить все его сосуды; и это они совершили не море разделяя, но рассекая жезлом Иессеевым бездну нечестия, воздымаемую бурными волнами. Представь, что только не устрашало этих мужей: смерть, бедность, бесславие, бесчисленные страдания. Все это для них было страшнее, нежели тогда море для иудеев. И, тем не менее, Христос убедил их все это презреть и идти с совершенной безопасностью, как бы сухим путем. Приготовляя их ко всему этому, Он и поставил перед ними мужей, прославившихся в ветхом завете.

толкование преподобного Максима Исповедника

Поскольку Господь привел видимое творение к бытию за шесть дней, то слова по прошествии дней шести означают [следующее]: те, кто по изобилию добродетелей и знания превзошли все видимое, восходят вместе со Словом на гору богословия.

Что же касается того, что Лука упоминает о восьми днях и, как кажется, противоречит остальным евангелистам, то, я думаю, это недоумение может быть разрешено, и историческое толкование подобающим образом сочетается с созерцательным. Ведь [оно разрешается] как в историческом смысле
— евангелист, сказавший о шести днях, имел в виду дни, заключенные между двумя событиями, а сказавший о восьми имел в виду и тот первый [день], в который Господь говорил [с учениками], и последний, в который произошло Преображение,
— так и в созерцательном: поскольку, совершив преступление, человек низошел до противоестественного [состояния], то желающий вместе со Словом взойти на гору богословия должен, будто за один день, превзойти противоестественное, затем, будто за шесть дней, превзойти естество, а потом оказаться выше естества, что есть день восьмой, ибо он превосходит время и отображает будущее состояние.

Почему же Господь берет с Собой только Петра, Иакова и Иоанна одних? Поскольку Слово всегда избегает [того, что пребывает] в состоянии смятенном и беспорядочном,
Петр же, исходя из его первого имени Симон, толкуется как послушание, исходя же из имени Петр — как постоянство, и потому обозначает постоянную и неколебимую веру в Бога, [обретенную] через послушание заповедям;
поскольку Иаков переводится как «запинающий», а означает надежду, ибо если кто-то понадеется, что вместо сих преходящих и тленных благ воспримет непреходящие и нетленные, то сможет запнуть диавола, всегда обольщающего с помощью чувственного;
поскольку Иоанн толкуется как голубь, а означает любовь, ибо кротость есть не что иное, как неподвижность гнева и вожделения по отношению к противоестественному, а кто не питает вожделения и, если не получит вожделенного, не питает гнева, тот, очевидно, всех любит
— поэтому [, следовательно,] Слово восходит на гору богословия вместе с теми, которые обрели веру, надежду и любовь, и перед ними преображается, наделяя Себя уже не катафатическими (утвердительными) определениями — Бог, Святой, Царь и другими подобными — но апофатическими (отрицательными), то есть Сверхбогом, Сверхсвятым и всеми [словами, выражающими] превосходство.

Стих 17:2

толкование святителя Григория Паламы

Они же не могли больше смотреть и не имели силы пристально взирать на это сияние, [а потому] пали ниц на землю. Тем не менее они увидели, по обетованию Спасителя, Царство Божие, тот Божественный и неизреченный Свет. Великие Григорий и Василий называют его Божеством. «Свет — явленное... на горе Божество» и «Доброта подлинно Могучего есть умопостигаемое, и созерцаемое Божество».
Ибо Василий Великий говорит, что Свет тот есть Доброта Божия, созерцаемая только святыми в силе Божественного Духа. Поэтому и говорит снова:

«Видели Доброту Его Петр и сыны Громовы на горе... которая была светлее светлости солнечной, и удостоились узреть очами предначатие славного Его Пришествия».

А Дамаскин Богослов и Иоанн Златоуст называют тот Свет естественным сиянием Божества. Первый пишет:

«Сын, рожденный от Отца, имеет в Себе безначальное и природное сияние.., и слава Божества становится также славой тела».

Златоустый же [отец] говорит:

«Господь явился на горе в Своем высочайшем сиянии, когда Божество обнаружило славу Свою».

147. Этот Божественный и неизреченный Свет, Божество и Царство Божие, Доброту и Светлость Божиего естества, видение и наслаждение святых в нескончаемых веках, естественное сияние и славу Божества акиндиане называют призраком и тварью. А тех, которые не поддерживают их хулы на Божественный Свет, но думают, что Бог — нетварен как по сущности, так и по энергии, они клеветнически объявляют двоебожниками. Да будут посрамлены они, ибо, хотя нетварен Божественный Свет, един для нас Бог в едином Божестве, как много раз было показано выше, поскольку [этому единому Богу] принадлежат и нетварная сущность, и нетварная благодать, то есть Божия благодать и сияние ее.

148. Так как акиндиане пытались думать и утверждать, что тот Свет, который сиянием исходил на Фаворе от Спасителя, есть призрак и тварь, то, многократно изобличенные, но не переубежденные, они были подвергнуты письменному отлучению от Церкви и анафеме. Они хулят Домостроительство по плоти Бога и безумно утверждают, что Божество Его является тварным, низводя до уровня твари, насколько это им доступно, Отца и Сына и Святого Духа, ибо одно и то же Божество у Трех Ипостасей. А если они говорят, что почитают Божество нетварным, то [тем самым] ясно утверждают существование двух божеств у Бога: одного — тварного, а другого — нетварного. И здесь они упорно добиваются того, чтобы превзойти в нечестии всех древних еретиков.

149. И в другой раз замышляя утаить свое зломыслие в этом деле, они утверждают, что Свет, сияющий на Фаворе, является нетварным, но при этом он есть сущность Божия. [Утверждая это], они изрекают еще более страшные богохульства. Ибо если тот Свет был видимым для Апостолов, то следовательно, согласно их зломыслию, и сущность Божия также доступна [телесному] зрению. Однако пусть они услышат глаголящего: никто не был в «сущности Господни и никто не видел и не поведал естества Божия» (Иер. 23:18) — и не только никто из людей, но и никто из Ангелов. Ибо даже шестокрылые Херувимы покрывают лица свои вследствие преизобилия сияния, ниспосылаемого оттуда. А поскольку пресущественность Божия никогда и никем не была видима, то акиндиане, говорящие, что она является тем Светом, [вопреки себе] свидетельствуют о совершенной недоступности видения этого Света. И даже избранные из Апостолов не сподобились на горе видения его, а следовательно, и обещание Господа относительно этого не является истинным. Тогда неправду изрекает говорящий:
«мы видели славу Его... будучи с Ним на святой горе»;
и
«Петр же и бывшие с ним.., пробудившись, увидели славу Его» (Ин. 1:14); (2 Пет. 1:18); (Лк. 9:32).
А другой [писатель] говорит, что Иоанн, особенно любимый Христом, «видел на горе Само обнаженное Божество Слова». Поэтому [избранные ученики Господа] видели, и видели доподлинно, то нетварное и Божественное Сияние, тогда как Сам Бог пребывал незримым в Своей пресущественной Сокрытости, хотя и отрицают это Варлаам, Акиндин и их единомышленники.

150. Когда кто-нибудь скажет, что акиндиане, утверждающие, будто Свет тот есть сущность Божия, [предполагают тем самым, что] эта сущность Божия является зримой, тогда они, вынуждаемые обнаруживать свой обман, заявляют: потому будто бы они называют этот Свет сущностью, что посредством него делается видимой сущность Божия. Ибо эта сущность становится зримой посредством тварей. И снова эти горемыки измышляют, будто Свет Преображения Господня есть тварь. Однако [на это заявление следует возразить, что] посредством тварей зрится не сущность, а творческая энергия Божия. Поэтому их утверждение является богохульством и созвучным с ересью Евномия, поскольку они [подобно ему] говорят, что сущность Божия делается видимой через твари. И вот таким образом нива их нечестия приносит обильные плоды. Следовательно, [каждому благочестивому человеку] необходимо избегать их и [вообще чуждаться всякого] общения с ними. Следует бежать прочь от них, как от душетленной многоголовой гидры и многообразной пагубы благочестия.

Источник
"Сто пятьдесят глав, посвященных вопросам естественнонаучным, богословским, нравственным и относящимся к духовному деланию, а также предназначенных к очищению от варлаамитской пагубы". Ч. 2-я. Опровержение учения Варлаама и Акиндина. 10. Фаворский свет.

толкование Евфимия Зигабена

     Возвел их на высокую гору, чтобы не быть видимым для всех других; потому и прибавил – "едины" (ничего Он не делал для славы, а все для пользы), и чтобы мы знали, что должно возвышаться от земной низости тому, кто должен удостоиться Божественного созерцания. Преобразился так, что тело осталось, конечно, при своей собственной фигуре, но в нем отчасти открылось Божественное сияние и осветило лицо Его, и вид Его переменился на еще более Богоподобный. Преобразился пред ними, чтобы они, видя, как Он преобразился, не считали Его другим, и чтобы узнали, как легко Он может делать то, чего желает. Просияло лице Его как солнце, т.е. так показалось им. Сияние это было сильнее солнца, какое-то Божественное и неизреченное. Ризы же Его сделались белыми как свет, так как сияние это разлилось и на них.

     Итак, если и кто-либо из вас
возлюбит Иисуса, как Петр,
или будет возлюблен Им, как Иоанн,
или же тягостен врагам Его, как Иаков (а враги Его – демоны),
тот возведется на высокую гору, т.е. на высоту знания, и узрит славу Его, насколько возможно человеку: разумею – тайны, от многих скрытые и невидимые.

     Не будет неуместным сказать, что лицо Иисуса – это смысл Его речей, а одежды – слововыражения этих речей, которыми покрыт смысл как одеждою. Это лицо Его светло и просвещает взирающих на Него, и эти одежды Его также белы, не имея в себе ничего темного и неясного.

толкование блаженного Феофилакта Болгарского

Когда же слышишь о преображении, не думай, что Он отверг тогда Свое тело: тело Его оставалось в своем виде, ибо ты слышишь и о Его лице, и об одеждах. Он сделался светлее, когда Божество Его показало несколько свои лучи, и это настолько, насколько можно было видеть. Поэтому и назвал раньше преображение Царством Божиим, так как оно явило неизреченность Его власти и научило, что Он есть истинный Сын Отца, и показало славу Его второго пришествия неизреченным просветлением лица Иисуса.

толкование блаженного Феодорита Кирского

И Сам Господь, сказав апостолам:

"суть неции от зде стоящих, иже не вкусят смерти, дондеже видят Сына человеческого грядуща в славе Отца" (Мф. 26:28)

потом, по прошествии шести дней, возвел их на гору весьма высокую и преобразился пред ними:

«и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как снег» (Мф. 17:1, 2)

Этим Он показал образ второго пришествия, и так как воспринятое естество не неописуемо (это свойство принадлежит исключительно божеству), то Он испустил сияние божественной славы и произвел лучи света, превосходящего пределы восприятия глаза. Вместе с этою славой Он вознесся на небо и так именно придет по словам ангелов; вот что сказали они:

"сей вознесыйся от вас на небо, такожде приидет, им же образом видесте Его идуща на небо" (Деян. 1:11)

толкование блаженного Иеронима Стридонского

     "И преобразился пред ними." - Он явился апостолам таким, каким будет [У пер.: имеет быть. - Ред.] во время суда.

     А слова евангелиста: "Преобразился пред ними" пусть никто не понимает [У пер.: разумеет. - Ред.] в том смысле, что Он утратил прежний вид и лицо или утратил действительное тело (veritatem corporis) и принял тело или духовное, или воздушное; а как Он преобразился, это показывает евангелист, говоря:
"И просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет."

     Там, где делается указание на сияние лица, и описывается блеск одежды, не уничтожается сущность, а только изменяется внешнее прославление.

     "Просияло лице Его, как солнце." Несомненно, что Господь преобразился в тот славный вид (еа gloria), в котором впоследствии Он придет [У пер.: имеет придти. - Ред] в Царстве Своем. Преображение присоединило сияние, но не устранило Его лица. Но предположим [esto], что тело Его сделалось духовным, разве одежды Его изменились, когда они стали светлыми настолько, что, - как у другого евангелиста говорится, - "так на земле белильщих не может выбелить" (Мк. 9:3). Но то, что на земле может сделать белилыцик пряжи, телесно и подлежит осязанию, а не духовно и воздушно, - что только вводит в заблуждение глаз и созерцается только в видении.

толкование блаженного Августина

     Иисус воссиял, как солнце, демонстрируя, что Он - свет, просвещающий всякого человека, приходящего в этот мир. И что есть солнце глазам плоти, то есть свет этот очам сердца.
     А Его одежды - это Его Церковь. Одежды, если не поддерживаются тем, на кого надеты, спадут. Павел был словно бы самой нижней кромкой этих одежд. Сам он говорит:
Ибо я наименьший из апостолов (1 Кор. 15:9),
а еще в другом месте:
«Я - последний из апостолов».
На одежде кромка - вещь последняя и наименьшая. Подобно тому, как страдавшая кровотечением женщина, коснувшись края одежды Господа, исцелилась , так и Церковь, вышедшая из язычников, спасена проповедью Павла.

Стих 17:3

толкование Евфимия Зигабена

     По многим причинам поставил подле Себя Моисея и Илию. Так как одни из народа говорили, что Он – Иоанн Креститель, другие – что Илия, третьи – что Иеремия или один из древних пророков, то и поставил пред Собою, как рабов, самых замечательных из процветавших в Ветхом Завете пророков, чтобы была видна средина между ними, и то, насколько Он их превосходит. Вот это одна причина.

     Другая причина. Так как Его обвиняли в преступлении закона, говоря:
"несть Сей от Бога Человек, яко субботу не хранит" (Ин. 9:16),
и затем называли Его хулителем и присваивающим Себе славу Божию, говоря:
"о добре деле камение не мещем на Тя, но о хуле, яко Ты, человек сый, твориши Себе Бога" (Ин. 10:33),
– то Он поставил подле Себя – Моисея, чтобы показать, что ни в каком случае законодатель не предстал бы пред Ним в образе раба, если бы Он был законопреступник, а Илию, чтобы показать, что если бы Он был богохульник и присваивал бы Себе славу Божию, то пред богопротивным никогда бы не предстал как раб тот, кто всегда ревновал о славе Божией.

     Третья причина – та, чтобы знали, что Он – Господь смерти и жизни (так как Моисей умер, а Илия остался в живых), и чтобы ученики, впоследствии видя Его умирающим, считали это страдание добровольным и сообразили, что Господь смерти и жизни не мог умереть против воли.

     Можно присоединить и еще иную причину, что Господь поставил здесь их ради учеников, чтобы возбудить к подражанию им. Моисей был косноязычен, а Илия – совсем необразован, оба были бедны и одинаково смелы против властителей: Моисей против фараона, а Илия против Ахава. От нечестивых людей, которым оказывали благодеяния, они претерпели много бед, и, однако, не переставали заботиться о них. Моисею они должны были подражать в незлобии, Илии – в ревности к Богу, а им обоим – в умении управлять народом и в перенесении трудов. Тысячекратно они готовы были умереть, насколько это было в их власти, за угодивших Богу и за вверенный им народ и, погубив свои души, нашли их.

     Беседовали с Ним, показывая, что данный Моисеем закон и пророческое слово согласно предсказывали о Его смерти, первый – образами жертвы, а второй – различными пророчествами.

     Лука говорит (Лк. 9:30, 31), что также Моисей и Илия явились во славе, или сиянии, чтобы мы знали, что все жившие по Богу участвуют в Божественной славе.

     О чем они беседовали? – об этом опять сказал Лука (Лк. 9:31), свидетельствуя, что они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме, – называя исходом – исход из этой жизни. Некоторые же книги пишут не ε ξοδον – исход, но δοξαν – славу, так как славою называется самый крест. Для всех других он был бесчестен, как наказание за великие преступления, – для одного только Христа он сделался славою, как награда за Его великую любовь к нам. Ибо кто, имеющий благодарное сердце, не прославит Его, слыша, что Он претерпел ради нашего спасения такого рода бесчестие, будучи достойным всякой почести. Есть и другое основание, по которому крест называется славою Его, – которое мы приведем в свое время. Итак, Моисей и Илия беседовали об исходе Его или же о славе Его, т.е. о кресте, – как Он должен быть распят.

     Следует также спросить, откуда ученики после стольких лет узнали Моисея и Илию, так как у евреев не было изображений на досках. На это скажем, что некоторые из древних евреев оставили для потомков образы замечательных мужей в книгах, так что читающие узнали их. Вероятно, что помнили их образы и по преданию живым словом. А может быть, апостолы узнали их и по Божественному Откровению. Или еще иначе. Моисей и Илия явились около Христа, показывая, что тайны закона и пророков сводятся к одному Христу и указывают на все то, что относится к Нему.

толкование преподобного Ефрема Сирина

Затем Господь призвал к Себе Илию, взятого на небо, и Моисея, возвращенного к жизни, и трех свидетелей из Своих (собственных) вестников, которые были столпами (Гал. 2:9), то есть держали свидетельство (Его) Царства...

Для чего же Моисей и Илия явились Ему? Так как, когда спросил их:

«что говорят обо Мне люди, кто — Я? Они сказали Ему: одни говорят, что Ты — Илия, другие, что — Иеремия, иные, что — один из пророков» ( Мф. 16:13-14)

но, дабы показать им, что Он не Илия и не один из пророков, явились им Моисей и Илия, чтобы знали, что Он есть Господь пророков. Прежде смерти преобразил лицо Свое на горе, чтобы не сомневались в преображении лица Его после смерти и чтобы знали, что Тот, Кто изменил одежду, коею был одет, может оживить и то тело, коим был облечен. Ибо Кто дал телу неприступную славу души, Тот может и оживить его после смерти, которую вкусят все люди.

И тех двух мужей призвал (к Себе) для того, чтобы более поверили воскресению жизни, которое произойдет чрез Него в конце мира. Или, как Моисей, восстанут по смерти, или, как Илия, живые вознесутся к Нему, ибо Он есть Господь небесных и преисподних.

Дабы не сказали, что Господь обманом вовлек учеников Своих в заблуждение, они ходили, проповедуя, что Моисей и Илия беседовали с Ним. Моисей на горе получил закон, а Илия явился, чтобы отмстить за закон своей ревностью, как написано: «вы превратно поступали со мною» (Мф. 17:12). Далее, так как оба они ничем не обладали, то оба возлюбленные вместе явились к Тому, Кто одинаково любил их обоих. Также и Бог имена их соделал равными между собой, говоря:
«вспомните закон Моисея, раба Моего» (Нав. 1:13),
а в другом месте:
«Вот,.. посылаю вам Илию пророка» (Мал. 4:5).

Толковая Библия А.П. Лопухина

Матфей и Марк говорят об этом кратко, с небольшими различиями. Но у Луки сообщается то, чего нет у первых двух синоптиков, именно что явившиеся мужи говорили с Христом об исходе Его в Иерусалиме, что ученики были отягчены сном и, пробудившись, увидели славу Его и двух мужей, стоявших с Ним. Когда же эти последние начали отходить от Него, то Петр сказал слова о кущах.

Откуда, спрашивает Феофилакт, узнали ученики, что это были Моисей и Илия? Не по изображениям, ибо делать изображения людей тогда считалось делом беззаконным. По-видимому, они их узнали по словам, которые они говорили.

Троицкие листки игумена Пантелеимона

И ВОТ, ЯВИЛИСЬ ИМ, пробудившимся от сна апостолам, МОИСЕЙ И ИЛИЯ, С НИМ БЕСЕДУЮЩИЕ, явились сияющим отображением той же Божественной славы Христовой. Бог невидимый и непостижимый проявился в человеке видимом:
- "молния Божества Христова", по словам Никанора, архиепископа Херсонского, возблистала сквозь облако Его человечества;
- заря славы Божественной засветилась сквозь покров Его человеческого смирения;
- явился не только взору небожителей, но и бренным очам земных человеков во славе Своей Богочеловек,
- явился во славе большей той славы, в какой являлся Он на Синае и на Хориве, в той самой славе, хотя, из снисхождения к немощи апостолов, и сдержанной славе, которая избранникам Божиим во граде Небесном будет светить вместо солнца и луны вечно;
- явился в такой славе, что свет лица Его помрачил первые блестящие лучи восходящего вещественного солнца, как поет Святая Церковь...

С трепетной радостью парят на гору Фавор - тот самый Моисей, который, видев Бога в образах мрака, дыма, молний, огня, молился Господу на Синае: открой мне путь Твой, дабы я познал Тебя, и однако же услышал в ответ:

"лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых" (Исх. 33:13, 20);

тот самый огненноревностный Илия, который на Хориве хотел усмотреть и не усмотрел Бога в видении вихря, сокрушающего горы и камни, в видении землетрясения и огня, и ощутил лишь тень присутствия Божия во гласе хлада тонка - в веянии тихой отрадной прохлады; парят они, по мановению Божию, чтобы утолить давнюю жажду свою - откровенными очами узреть, что есть Бог, являющий Себя не в видениях, а в существе Своем, которое ипостасно соединилось с естеством человеческим и из него проявляет славу Свою.

Вот они, покрытые славой Преобразившегося, предстоят Ему, как Господу, Которому предстояли на Синае и на Хориве, и апостолы видят теперь, что Господь Иисус Христос

"не есть Илия, но Бог Илии, ни Иеремия, но освятивший Иеремию во чреве матери, и не один из пророков, но Господь пророков, посылающий их; Он - Творец неба и земли, Владыка живых и мертвых, Который повелел небу и низвел Илию, дал мановение земле и воскресил Моисея"... (преп. Ефрем Сирин)

Для того и являются на Фаворе - один умерший, другой еще не испытавший смерти. Оба эти пророка постились подобно Господу по сорок дней; исход обоих из жизни земной был таинственный: Илия взят на небо живым, Моисей умер, но место погребения его покрыто тайной...

"Иудеи часто обвиняли Господа в преступлении Закона и в Богохульстве, - говорит святитель Златоуст, - будто бы Он восхищал славу Отца, Ему не принадлежавшую, поэтому Христос, чтобы показать, что обвинение происходит от зависти и на Него не падает, выводит Моисея и Илию: Моисей дал Закон и не потерпел бы презрения этого Закона, не стал бы служить нарушителю его. Также и Илия из ревности к славе Божией не предстал бы и не повиновался бы Тому, Кто, называя Себя Богом и равным Отцу, на самом деле не был бы таковым".

Но "почему ученики узнали, что явившиеся были Моисей и Илия? Кажется, - отвечает на этот вопрос блаженный Феофилакт, - их узнали из того, что они говорили. Моисей, быть может, говорил: Ты - Тот, Которого страдание я предъизобразил закланием агнца и совершением пасхи, а Илия: Ты - Тот, воскресение Которого я предъизобразил в воскресении сына вдовицы, и тому подобное".

Впрочем, "можно думать, - говорит преподобный А.Горский, - что отражение славы Господа могло настолько просветить телесные и духовные очи апостолов, что они и без слов узнали в явившихся мужах законодателя Моисея и второго предтечу Христова Илию".

И так на Фаворе исполнилось, наконец, заветное желание этих великих пророков - видеть Бога лицом к лицу и беседовать с Ним. О чем же была эта святая беседа? О смерти, которую Господь хотел вкусить в Иерусалиме, о той искупительной Жертве, которая должна была примирить небо и землю, которой чаяли на небе, и на земле, и в преисподней. Пророки "приносили Господу благодарение, что пришествием Его исполнились слова их и всех других пророков; они воздавали Ему поклонение за спасение грешного мира, за то, что Он самым делом исполнил тайну, ими возвещенную" (преп. Ефрем Сирин). А земные свидетели этой чудной беседы с изумлением слышали подтверждение слов Господа о Его грядущих страданиях, так сказать, из уст Закона и Пророков. Так, среди славы Преображения на Фаворе уже начинала сиять слава Креста Господня на Голгофе.

Что должны были чувствовать три апостола, видя своего смиренного Учителя во славе Боголепной, беседующего с величайшими пророками, как со Своими рабами? Не до рассуждений было тогда ученикам Христовым; вся природа их наполнилась одним чувством - что им хорошо, что это зрелище невыразимо сладостно, восхитительно, век бы ему продолжаться, а оно, вот, уже прекращается, святые пророки разлучаются с Господом и отходят каждый восвояси - один в обители отошедших праведников, другой - на небо, чтобы и тут, и там проповедать о близком примирении неба с землей...

толкование блаженного Иеронима Стридонского

Когда книжники и фарисеи испытывали Его, прося знамения с неба, Он не хотел им дать, но отверг нечестивое требование благоразумным ответом. А здесь, чтобы умножить веру апостолов, Он дает знамение с неба, когда Илия сходит оттуда, куда взошел, и когда Моисей восстал из преисподней.

И Ахаз через Исайю получает повеление, чтобы он просил себе знамение с неба (de excelso) или из ада:

"И сказал Господь Исайи: выйди ты и сын твой Шеарясув навстречу Ахазу, к концу водопровода верхнего пруда, на дорогу к полю белильничьему;" (Ис. 7:3)

"И продолжал Господь говорить к Ахазу, и сказал: проси себе знамения у Господа Бога твоего: проси или в глубине, или на высоте." (Ис. 7:10-11)

потому что слова: "Явились им Моисей и Илия, беседующие с ними", приводятся и в другом Евангелии, как возвещающие им то, что Он должен [У пер.: имеет. - Ред.] претерпеть в Иерусалиме (Лк. 9:31) (по новому Синодальному русскому переводу: "Явившись во славе, они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме". - Ред.). Здесь показываются закон и пророки, которые непрестанно повторяющимся пророчествами провозвестили как страдание Господа, так и воскресение Его.

Стих 17:4

толкование Евфимия Зигабена

     Сильно любя Учителя и не желая, чтобы Он ушел в Иерусалим, чтобы там пострадать, как Он предсказал, Петр, однако, не смеет прямо отклонять Его, чтобы опять не заслужить упрека, но советует остаться здесь, так как видит, что гора вполне безопасна, как неизвестная злоумышляющим против Него, и так как знает, что Моисей и Илия могут защитить Его: первый победил весьма много народов, а второй низвел с неба огонь на пятидесятиначальников. Сказав:
"добро есть нам зде быти"
и зная, что сказал худо, выразив только свое мнение, прибавил:
"аще хощеши, сотворим зде три сени, Тебе едину, и Моисеови едину, и едину Илии."

     Что ты говоришь, Петр? Немного прежде ты исповедал Его истинным Сыном Божиим, а теперь, поставляя Владыку между рабами, надеешься, что Он будет охранен ими? Смотри, как еще несовершенны были ученики до крестных страданий. Петр тогда испытывал двоякого рода душевное волнение: с одной стороны, страх за Учителя, с другой – необычайное это видение поразили и удивили его, и он проговорил это, сам не зная, что говорит, как сказал Лука (Лк. 9:33), т.е. говорил необдуманно.
Марк (Мк. 9:6) сказал: "не ведяше бо, что рещи", т.е. не знал, что другое сказать ему лучшее. Затем он присоединил и причину, говоря: "потому что они были в страхе".
А Лука (Лк. 9:32) написал, что они были отягчены сном. Они были в страхе – потому что увидели образ выше человеческого; были отягчены сном, или вернее – обмороком, от сияния. Хотя тогда была не ночь, а день, однако чрезмерное сияние затемнило их глаза и помрачило ум, до тех пор пока они, совершенно пробудившись, как сказал Лука (Лк. 9:32), или придя в себя из такого обморока, не увидели, насколько могли, славу Его. Поэтому-то Петр, не придя еще в себя, сказал необдуманно.

     Три кущи можно понимать как три пути ко спасению – путь деятельности, созерцания и богословия.
Образцом деятельности был Илия – муж смелый и благоразумный,
созерцания – Моисей, как законодатель и судия,
богословия – Христос, как во всем совершенный.
Это – кущи, по сравнению с будущими покоями, несравненно лучшими.

толкование преподобного Ефрема Сирина

И Симон в своем неведении показал словами великое ведение, ибо знал Моисея и Илию, как и Иоанн посредством Духа узнал пришедшего к нему Господа, поскольку (сам) засвидетельствовал:
«Я не знал Его» (Ин. 1:31)

Итак, если Дух открыл им (1) (сие), то Сам Дух (же) устами Симона сказал и то, чего и Симон не ведал (2). Подобным образом говорит (и теперь), чтобы сделать Христу, Моисею и Илии три кущи, хотя в этих словах к внушению Духа присоединяется свобода (3).

Когда Моисей и Илия явились, Симон сказал: «если хочешь,.. Господи, сделаем здесь три кущи». Так сказал потому, что видел, что гора эта свободна и спокойна от притеснений книжников, и это ему пришлось по сердцу. Приятный запах Царства (Христова), благоухая, достиг обоняния его и усладил его. Увидел славу Господа на месте бесславия и, радуясь, что Господь и ученики Его находятся с Моисеем и Илией, пожелал, чтобы Он подольше оставался вдали от Каиафы и Ирода. Как и тогда, когда говорил:
«да не будет... с Тобой ...этого» (Мф. 16:22),
и в этом также случае сочувственно сказал:
«сделаем здесь три кущи».

«Не знал, что говорил» (Лк. 9:33), поскольку Господь должен был взойти на Крест; или (потому), так как кущи им были приготовлены не здесь, но в будущем мире.
«Приобретайте, — говорит, — друзей... себе, которые примут вас в вечные обители своя» (Лк. 16:9).

Далее. Не знал, что говорил, и потому, что в числе кущей уравнял Христа с Моисеем и Илией.

Примечания
1. Иоанну Крестителю и Симону Петру.
2. Разумеется исповедание Петра (Мф. 16:15-18).
3. Т.е. собственного суждения Петра; имеются в виду слова этого апостола: «если хочешь, сделаем себе три кущи».

толкование блаженного Иеронима Стридонского

     А Петр со своей стороны (respondens) сказал Иисусу: "Господи! хорошо нам здесь быть." - Тот, кто восходит к горнему, не имеет желания сходить к земному, а хочет постоянно пребывать в высоте.

     "Если хочешь, то мы устроим здесь три палатки [или: шатра]: Тебе - одну, Моисею - одну, и одну - Илии." - Ты, Петр, заблуждаешься, как об этом свидетельствует и другой евангелист. Ты не знаешь, что говоришь. Не проси о трех палатках, потому что есть один покров Евангелия, в котором повторено содержание закона и пророков. Но если уже ты ищешь три покрова; то не соединяй в одно рабов с Господом, а устрой три палатки, - и именно:
одну - Отцу,
[другую] - Сыну,
и [третью] - Святому Духу,
чтобы в твоем сердце был один общий покров для Тех, Божество Которых едино.

толкование святителя Иоанна Златоуста

     Что ж при этом пламенный Петр? «Хорошо нам здесь быть» (Мф. 17:4), говорит он. Так как он слышал, что Христу должно идти в Иерусалим и пострадать, то, боясь и трепеща за Него, он после сделанного ему упрека не смеет приступить и повторить то же: «милостив будь к Себе» (Мф. 16:22), но от страха ту же самую мысль выражает в других, но уже не столько ясных словах. Теперь, видя гору и уединенную пустыню, он подумал, что самое место доставляет безопасность, и не только надеялся на безопасность места, но и думал, что Иисус не пойдет уже в Иерусалим. Петр хочет, чтобы Христос здесь остался навсегда, потому и напоминает о шатрах. Если, думал он, станется это, то мы не пойдем в Иерусалим; а если не пойдем, то и Христос не умрет, потому что там, говорил Иисус, нападут на Него книжники. Но не осмелившись сказать таким образом, а желая, чтобы это было, Петр без всякого опасения сказал: «хорошо нам здесь быть»! Здесь находятся Моисей и Илия, Илия – низведший огонь с неба на гору, Моисей – вошедший в мрак и беседовавший с Богом; и никто не узнает, что мы здесь.

     Видишь ли, как пламенно Петр любит Христа? Не думай о том, что предлагаемое им убеждение не было обдумано; но рассуждай о том, как он пламенен был и как любовь к Христу сжигала его. А что Петр говорил это не из боязни за себя, то видно из слов его, которые он произнес, когда Христос предсказывал будущую смерть и исход Свой, – из слов:
«душу мою отдам за Тебя; хотя бы мне надлежало и умереть с Тобой, не отрекусь от Тебя» (Мк. 14:31).
Заметь, как ради Христа он подвергался опасностям, когда именно не только не убежал от напавшей на Христа толпы народа, но, извлекши еще меч, отсек ухо у раба архиерейского. Таким образом, он не о себе заботился, но трепетал за Учителя своего.

     Далее, – так как слова его были решительны, то теперь он одумывается, и чтобы снова не навлечь на себя упрека, продолжает:
«если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии.»

     Что ты говоришь, Петр? Не ты ли незадолго перед этим отличал Его от рабов, а теперь опять смешиваешь с рабами? Вот как ученики были несовершенны до креста! Хотя Петр и имел откровение от Отца, но он не удерживал его постоянно, а смущался страхом, – не только тем, о котором я сказал, но и страхом, родившимся в нем при самом видении. Потому другие евангелисты, говоря об этом и показывая, что причиной смущения, с которым он произносил эти слова, был именно страх тот, сказали:
Марк –
«не знал, что сказать; потому что они были в страхе» (Мк. 9:6);
а Лука, сказав:
«сделаем три кущи», присоединил: «не зная, что говорил» (Лк. 9:33). Притом показывая, что как Петр, так и прочие ученики были поражены большим страхом, Лука говорит о них:
«отягчены были сном; но, пробудившись, увидели славу Его» (Лк. 9:32).
Под сном здесь евангелист разумеет большое отягчение, происшедшее в них от видения. Как чрезмерный блеск ослепляет глаза, так и они поражены были тогдашним светом. Этот свет явился не ночью, а днем, и слабое их зрение отягчалось величием блеска.

     Что ж далее? Ни сам Христос не говорит ничего, ни Моисей, ни Илия; но больший всех и более всех достойный веры Отец глаголет из облака. Почему же из облака? Так всегда является Бог.

«Облако и мрак окрест Его» (Пс. 96:2)

еще:

«восседит на облаке легком» (Ис. 19:1)

еще:

«делаешь облака Твоей колесницей» (Пс. 103:3)

также:

«облако взяло Его из вида их» (Деян. 1:9)

еще:

«с облаками небесными шел как бы Сын человеческий» (Дан. 7:13)

     Потому, чтобы ученики проверили, что голос этот есть голос самого Бога, является облако, и притом светлое.

толкование преподобного Максима Исповедника

Переходящие (1) от буквального [смысла] к духовному видят Закон и пророков, которые пребывают со Словом и громким голосом возвещают о Его пришествии. Отчего Петр упомянул о кущах? Потому что всякое знание и всякая добродетель в сравнении с будущим состоянием ничем не отличаются от недолговечной кущи — по словам Апостола:

"пророчества… умолкнут, и знание упразднится" (1Кор. 13:8)

Число кущ - три: деятельная, естественная и богословская.
Богословскую кущу Петр уделил Господу, ибо Он Бог,
естественное созерцание - Моисею, ибо он написал о создании всего,
деятельную же [кущу] — Илии, ибо он девственник, ревнитель и аскет (2).

Примечания

1. διαβαίνοντες. Здесь прп. Максим использует, впрочем еще не в техническом смысле, понятие о переходе (διάβασις) от буквы к духу, который станет в более поздних сочинениях, например, в Трудностях к Иоанну, одним из характерных приемов его экзегезы (подробнее об этом приеме и о его корнях в александрийской экзегезе см. в: Blowers 1991, р. 95–183). В Главах о богословии и домостроительстве Сына Божия прп. Максим еще более усложнит свою терминологию, связанную с учением о переходе от чувственного к духовному, от буквы к духу и от твари к Богу:

«Молящийся никогда не должен останавливать свое восхождение ("анабасис") горе к Богу. Ведь наше восхождение должно понимать как преуспеяние в добродетелях... как возведение ("эпанабасис") духовного ведения при созерцании от славы в славу (2Кор. 3:18) и как переход ("метабасис") от слов Священного Писания к духу Его» (cap. theol. 2.18, рус. пер. А. И. Сидорова с разъяснениями, цит. по изд.: Максим Исповедник 1993, кн. I, с. 237).

В Qu. dub. есть еще одно место, где намечается эта терминология. Так в qu. dub. 39 прп. Максим говорит:

«Лот в своем знании еще не перешел (διαβάς) через видимые вещи».

2. Тема этого вопросоответа развивается далее в Трудностях к Иоанну (в умозрении о Моисее и Илии – amb. 10: PG 91, 1161А-1165А). В этом умозрении, впрочем:
- Моисей, выведший народ Израиля из Египта, соотносится с деланием (как устранением от зла),
- а Илия с созерцанием – как преодолевающий покровы чувственного и восходящий к духовному, что символизирует его вознесение на огненной колеснице.

В отличие от этого в qu. dub. 192 Моисей соотносится с созерцанием (правда, с созерцанием природы), а Илия с деятельностью, то есть соотнесение происходит отчасти противоположным образом, чем в указанном месте amb. 10. В таком изменении перспективы, впрочем, нет самопротиворечия, поскольку каждый из великих святых стяжал совершенство как в делании, так и в созерцании (неотделимых у них друг от друга), и может «символизировать» как то, так и другое.

См. также cap. theol. 2. 16:
«Сколько-нибудь посвященный в таинство Едйницы непременно познает и логосы промысла и суда, соединенные с этим логосом Единицы. Поэтому, согласно святому Петру, у него оказываются три скинии, которые следует причислять к [скиниям], воспринимаемым зрением. Они суть три навыка в спасении: я подразумеваю навык в добродетели, навык в ведении и навык в богословии.
Первый требует мужества и благоразумия в [духовном] делании, образом которого является блаженный Илия;
второй требует праведности в естественном созерцании, которую показал великий Моисей;
третий требует совершеннейшей мудрости, которую явил Господь» (рус. пер. А. И. Сидорова, цит. по изд.: Максим Исповедник 1993, кн. I, с. 237).

Толковая Библия А.П. Лопухина

У Марка добавлено:
«ибо не знал, что сказать; потому что они были в страхе» (Мк. 9:6);
у Луки то же, но гораздо короче:
«не зная, что говорил» (Лк. 9:33).
У Матфея все это пропущено.

Слова Петра, обращенные ко Христу, по мнению Златоуста, суть выражение любви и необычайной восхищенности, причиной которой было видение. Под «кущами» следует разуметь не палатки, но шалаши из древесных ветвей, как на празднике кущей.

толкование блаженного Феофилакта Болгарского

     Петр, по многой любви ко Христу, желая, чтобы Он не пострадал, говорит: "хорошо здесь быть", не уходить и не быть убиту, ибо если бы кто и пришел сюда, мы имеем Моисея и Илию помощниками нам; Моисей победил египтян, Илия же огнь свел с неба; таковыми же они будут и тогда, когда придут сюда враги. Это он говорил от великого страха, по замечанию Луки, не зная, что говорит. Ибо необычайность поразила его или он действительно не знал, что говорит, желая, чтобы Иисус оставался на горе и не уходил, и не пострадал за нас. Но, боясь показаться своенравным, говорит: "если хочешь".

толкование святителя Льва Великого

     Тронутый откровениями тайны, апостол Петр, отвергая мирское и презирая земное, охвачен был приступом жажды вечного. Исполненный радостью всего увиденного, он возжелал обитать с Иисусом там, где он ликовал в явленной славе Христа. Потому и говорит:
"Господи! хорошо нам тут быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии."
Но на его предложение Господь не ответил: не потому, что оно было дерзким, но потому, что было неуместным, ибо мир не мог быть спасен иначе, кроме как смертью Христа.

     Примером Христа вера людей призывается к ответу. Будем же понимать среди искушений нашей жизни, что нам следует просить терпения прежде славы, ибо удача правления не приходит раньше времени испытаний.

Стих 17:5

толкование Евфимия Зигабена

     Облако и голос подтверждают, что это голос Божий. Они знали, что Бог носится на облаках: "полагаяй", говорит Писание (Пс. 103:3), "облаки на восхождение Свое", и многое в таком же роде оно имеет. Смотри: когда угрожает, полагает около себя темное облако, как на Синае, – а теперь, желая научить, полагает светлое...

Глаголя: "Сей есть Сын Мой Возлюбленный, о Немже благоволих..." Это же сказал Отец с неба, когда крестился Спаситель (Мф. 3:17); но там ради присутствовавшего народа, а здесь преимущественно ради Петра. Голос Отца как бы так говорил:
Чего ты, Петр, боишься за Иисуса? Он Сын Мой; и не просто Сын, подобно тем, которые делаются сынами Моими чрез добродетель, но Возлюбленный, или Избранный, как Единородный, и – мало того – Такой, в Котором Мое благоволение, т.е. в Котором Я почиваю и Которым доволен, как единомышленным и равным Мне. Поэтому не бойся за Него; сколько бы ты ни любил Его, ты все-таки не любишь столько, сколько – Я. У Меня троякое побуждение любить Его: Я люблю Его как Сына, как Возлюбленного и как доставляющего Мне покой и довольство. Итак, если ты не полагаешься на Его силу, то положись на Мою.
Никто столь любимого не оставляет без разумной причины.

"Того послушайте." Повинуйтесь Ему, слушайте Его, если Он что-либо или скажет, или сделает. Поэтому если даже пожелает быть распятым, никто Ему пусть не препятствует, потому что вы не знаете тайны Его Домостроительства. Все, что Он ни говорит или делает, говорит и делает по Моей воле. Итак, слушайте Его, оставив закон Моисеев и пророческие тайноводства, потому что Христос есть исполнение закона и пророков, и все это уже исполнилось, как относящееся только к Нему одному.

толкование преподобного Ефрема Сирина

     Петр "не знал, что говорил", и потому, что в числе кущей уравнял Христа с Моисеем и Илией; посему Божественный голос с неба просветил его, говоря: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный», дабы отличали Господа от рабов Его.

     Но если, Христос есть Бог чуждый (1), то зачем Моисей и Илия беседовали с Ним? Разве не Христос призвал Моисея к жизни и Илию с неба? И вот, привел (же) их из прежнего времени Праведного (2). Если же, насильно действуя, низвел Илию с неба, то Он — не благ, так как похитил Илию из мышцы Праведного и привел в свидетели Себе. И если Благой без (ведома) Праведного разыскал Моисея и овладел им, то сделался повинным в воровстве, потому что похитил из гроба и вывел (на свет) кости, которые Праведный скрыл от взора людей (Втор. 34:6).

     И когда с неба явился голос: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный... Его послушайте», то где тогда был Праведный? Или устрашился и скрылся и не показался на голос Того (3)? Или этот голос Чуждого прошел незаметно, так что Праведный не слышал (его)? Но вот, на третьем небе — Он, как говорят, и Праведный также на небесах. Каким же образом голос этот и слова эти прошли мимо Его, так что Он не заметил их, а если заметил, то почему умолчал на все сие прославление, какое возвещено о Нем?

«Его послушайте, и будете живы». Итак, всякий, кто слушает чужой голос, смертью умрет. Или, быть может, Они (4) вступили в какой-нибудь договор между собой, так что в одно время говорил один:
«Я есмь от начала и до конца, и нет иного ни прежде Меня, ни после Меня»,
а в другое время другой сказал:
«Сей есть Сын Мой Возлюбленный... Его послушайте»?

Примечания

1 Т.е. Богу Ветхого Завета и Иудеев; этими словами святой Ефрем начинает опровержение учения Маркиона.
2 Так называл Маркион Бога Ветхого Завета в отличие от Бога Нового Завета, Которого он именовал «Благим», «Чуждым» и «Благодетелем».
3 Благого Бога.
4 Праведный и Благий.

толкование блаженного Иеронима Стридонского

     Так как Петр неразумно спрашивал, то и не заслуживает ответа от Господа; но вместо Сына отвечает Отец, так что оправдывается (compleretur) слово Господа:
"Я не высказываю свидетельства о Себе, но Отец, Который Меня послал, Сам дает свидетельство о Мне."

     А показывается сияющее облако и покрывает их тенью, чтобы желавшие плотского покрова из ветвей и полотна покрылись тенью светлого облака. Так же слышится с неба и голос говорящего Отца, которым Он и Сыну подает свидетельство, и Петра, подпавшего заблуждению, научает истине; притом еще через Петра говорит и прочим апостолам: "Сей есть Сын Мой Возлюбленный"; для Него должно утвердить покров, Ему должно повиноваться. Он есть Сын, а они - рабы; и сами Моисей и Илия вместе с вами должны приготовить кров Господу в сокровеннейших глубинах сердца своего.

Толкование святителя Иоанна Златоуста

     Когда Бог изрекает угрозы, тогда показывает мрачное облако, как например, на горе Синайской:

«Моисей вступил в середину облака и взошел на гору» (Исх. 24:18)

«восходил от нее дым, как дым из печи» (Исх. 19:18)

     Равным образом и пророк, говоря об угрозах, сказал:

«мрак вод, облаков воздушных» (Пс. 17:12)

     Здесь же, поскольку Он имел намерение не устрашить, а научить, является светлое облако. И в то время как Петр сказал: «сделаем три кущи», сам Он показал сень нерукотворную. Вот почему там курение и дым печной, здесь – свет неизреченный и голос.

     Потом, чтобы показать, что не просто говорит об одном из трех, но именно о Христе, прочие двое, когда раздался голос, удалились, потому что если бы сказано было просто о ком-нибудь из них, то по удалении двоих не остался бы один Иисус.

     Почему же облако осенило не одного только Христа, но всех? Если бы оно осенило одного Христа, то можно было бы подумать, что голос происходил от самого Христа. Потому и евангелист, предотвращая это самое, говорит, что голос был из облака, то есть от Бога.

     Что ж говорит голос этот? «Сей есть Сын Мой возлюбленный»! Если же Иисус есть Сын возлюбленный, то не бойся, Петр! Тебе уж нужно было знать и могущество Его, и увериться в Его воскресении. Если же ты не знаешь, то, по крайней мере, ободрись голосом Отца. Если Бог всемогущ, – как Он и действительно таков, – то и Сын всемогущ. Потому не бойся угрожающих опасностей. Если же ты все еще не соглашаешься, то, по крайней мере, рассуди, что Он есть Сын, и Сын любимый: «сей есть Сын Мой возлюбленный»! Если же Он любимый, то не бойся. Кто погубит того, кого любит? Итак, не смущайся; хотя бы любовь твоя к Нему была безмерна, но ты не любишь Его так, как любит Родивший Его, Который о Нем благоволит. Он не потому только любит Его, что родил Его, но и потому, что Он равен Ему во всем, и одну имеет с Ним волю. Следовательно, причина любви Его двоякая, или даже троякая, то есть:
что Он Ему Сын,
что возлюбленный,
что в Нем все Его благоволение.

     Что ж значит: «в Котором Мое благоволение»? Отец как бы так говорит: в Нем покой Мой и услаждение; и это потому, что Он во всем совершенно равен Отцу; воля у Него одна с волей Отца, и, будучи Сыном, Он во всем составляет одно с Родившим.

     «Его слушайте», – так что, если бы Он захотел быть распятым на кресте, ты тому не противься.

Толковая Библия А.П. Лопухина

Слова, сказанные из облака, были, очевидно, словами Самого Бога. Они одинаковы с теми, какие были сказаны при крещении. Но здесь у всех синоптиков встречается одинаковое добавление: «Его слушайте».

Стих 17:6

толкование Евфимия Зигабена

     Но и прежде на Иордане был такой же голос и после опять, когда и гром был, как говорили (Ин. 12:29), но никто не испытывал ничего подобного. Почему же теперь они пали на лица свои? Необычайная высота, совершенная уединенность места, глубокое молчание, кроме того – полное ужаса самое Преображение, воссиявший чистый свет, вдруг распростершееся сверху их облако и раздавшийся над ними голос, – все это поразило их и привело в сильный трепет. Можно и иначе сказать: пали на лица свои, т.е. поклонились.

толкование блаженного Иеронима Стридонского

     Они подверглись страху по троякой причине:
или потому, что познали свое заблуждение,
или потому, что светлое облако осенило их,
или потому, что услышали голос говорящего Бога Отца,
ибо человеческая немощь (fragilitas = хрупкость, ломкость) не может выдержать созерцания высшей славы и с потрясенным духом и телом припадает к земле. Насколько больше кто-либо ищет высшего, настолько больше он повергается в низшие области, если не узнает меры сил своих.

Толкование святителя Иоанна Златоуста

Отчего же они были так поражены, когда услышали эти слова? И прежде такой глас был на Иордане, в присутствии народа, но никто не испытал ничего подобного; и после опять, когда и гром был, как говорили, никто не испытал подобного.
Отчего же они поверглись ниц на горе?
Причины тому:
уединенность и высота места,
глубокое молчание,
преображение соединенное с ужасом,
свет чрезвычайный
и облако простертое,
– все это повергло их в сильный трепет. Отовсюду окружали их поразительные вещи, и они, в ужасе, пали и поклонились. Но чтобы страх, слишком долго действуя, не лишил их памяти, Христос тотчас рассеивает их ужас и предстает очам их один; и заповедует им не говорить о событии никому до тех пор, пока Он восстанет из мертвых.

толкование праведного Иоанна Кронштадтского

Каждый раз, когда люди слышат глас Господень или ощущают присутствие Божие, они приходят в ужас. Да, страшно, когда Владыка твари говорит с нею!

Стих 17:7

Троицкие листки игумена Пантелеимона

Да и можно ли было забыть это? Чтобы продолжительный страх не изгладил из их памяти видения, Господь ободряет их: НО ИИСУС, ПРИСТУПИВ, КОСНУЛСЯ ИХ И СКАЗАЛ: ВСТАНЬТЕ И НЕ БОЙТЕСЬ. «Как глас Отца поверг их, так воздвиг их глас Сына» (преп. Ефрем Сирин).

Стих 17:8

толкование блаженного Иеронима Стридонского

Для разума понятно то, что они, поднявшись, увидели только одного Иисуса; это для того, чтобы голос Отца не показался им сомнительным, если бы Моисей и Илия продолжали пребывать с Господом, Которому Он дал самое действительное свидетельство. Итак, после исчезновения облака они видят, что стоит Иисус, а Моисей и Илия исчезли: потому что после рассеяния тени закона и пророков, покрывавшей апостолов своим покровом, свет первого и последних (utrumque lumen) [или: истинный свет (verum lumen)] открылся в Евангелии.

Толковая Библия А.П. Лопухина

Здесь мелкая подробность, указывающая на реальность события. О том, что было бы более важно и для нас интересно, евангелисты молчат. В настоящем случае было бы достаточно, если бы евангелист Матфей окончил свою речь 7 стихом. Но он не сделал так, а добавил ст. 8, живописно изобразив происходившее. — Историческая действительность события лучшими экзегетами признается вполне. Оно связано определенными признаками с тем, что было раньше, т. е. с исповеданием Петра, и имеет близкую связь с тем, о чем рассказывается дальше. Событие не может быть выделено из контекста без того, чтобы не образовался пробел. В точности согласный во всех подробностях рассказ синоптиков подтверждается намеком четвертого евангелиста, который, правда, прямо не говорит о преображении, хотя и был сам его свидетелем, но ясно на него намекает, (Ин. 1:14). А другой очевидец прямо сообщает о нем, (2Пет. 1:16-18).
«Истина это, или ложь, или отчасти то и другое, — это преображение на горе Ермон? — спрашивает Эдершейм. — Одно, по крайней мере, несомненно: если это истинный рассказ, то в нем не говорится только о субъективном видении без объективной реальности. Но в этом случае было бы не только трудно, но и невозможно отделить одну часть рассказа от другой, — явление Моисея и Илии и преображение Господа, и приписать последнему объективную реальность, первое считать только видением».
Попытки представить видение мифом или истолковать его на рационалистических началах, по словам Эдершейма, несостоятельны.

Стих 17:9

толкование преподобного Ефрема Сирина

«И когда сходили... с горы, дал им заповедь, говоря: берегитесь и никому не говорите об этом видении, которое видели.»
Почему? Потому что знал, что не поверят им, но почтут их безумствующими и скажут: или, быть может, вы знаете и то, откуда пришел Илия? — и, вот, Моисей был погребен, и никто не присутствовал при гробе его, — а отсюда возникло бы богохульство и соблазн.

Говорит скорее в другой раз:
«оставайтесь пока не получите силы» (Деян. 1:4), потому что тогда, если расскажете им это и не поверят, вы воскресите мертвых на посрамление их и к своей славе.
И еще.
«Будьте, — говорит, — спокойны, доколе откроются гробы и выйдут (из них) праведники Нового и Ветхого Завета и явятся в Иерусалим..., город Царя великого» (Лк. 24:49);
после этого поверят, что Тот, Кто воззвал их к жизни, воскресил также и Моисея.

Много праведников на голос Господа явилось из преисподней; вместо одного пришли многие. И если мертвые, услышав Его, явились, то насколько более (должен был явиться) живой Илия? Посему сказал: «никому не говорите, пока Сын Человеческий не восстанет из мертвых».

толкование блаженного Иеронима Стридонского

     На горе было показано предварительное изображение будущего Царства и слава Торжествующего. Таким образом, Он не хочет, чтобы об этом провозглашалось среди народа и ради того, чтобы вследствие своего величия это [событие] не было невероятным в глазах народа, и ради того, чтобы грядущие крестные страдания после столь великой славы не возбудили соблазна в грубых душах.

Толкование святителя Иоанна Златоуста

     Действительно, чем более стали бы рассказывать о Нем чудесного, тем труднее для многих было бы тогда верить этому. Притом, соблазн о кресте от того еще более увеличивался. Потому-то Он велит им молчать, и не просто велит, но снова напоминает им о Своих страданиях, как будто бы приводя причину, по которой Он повелевал им молчать, – запретив именно не всегда открывать это, но только до тех пор, пока Он восстанет из мертвых. Умолчав о том, что было весьма неприятно, Он говорит только одно утешительное.

Что ж после этого? Не могли ли они соблазниться? Никак. Нужно было только пройти времени до креста; а после они исполнились Духа, и в знамениях находили голос, споспешествующий им. Все, что они говорили после, достойно было вероятия: дела, громче всякой трубы, провозвещали Его могущество, и события не возбуждали уже никакого соблазна. Подлинно, ничего не может быть блаженнее апостолов, и особенно троих из них, удостоившихся быть с Господом под покровом одного облака. Впрочем, и мы, если захотим, можем увидеть Христа, – не в таком виде, в каком они видели Его на горе, но в виде гораздо лучшем, потому что впоследствии Он придет не в прежнем виде. Тогда Он, щадя учеников, явил им столько славы, сколько они могли снести; после же Он придет во славе Отца Своего, не с Моисеем только и Илией, но с бесчисленными воинствами ангелов, с архангелами, с херувимами, со всеми их несметными полчищами; не одно облако будет над головой Его, но все небо будет сосредоточено над Ним. Как судьи, когда совершают всенародно суд свой, отнимают занавеси и показываются всем, так точно и тогда все увидят Христа восседающего, и все люди предстанут Ему, и Он сам Своими устами будет отвечать им.
Иным скажет:

«придите, благословенные Отца Моего: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть» (Мф. 25:34-35)

некоторым же скажет

«добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю» (Мф. 25:21)

А другим, определяя иное, скажет:

«идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его» (Мф. 25:41)

некоторым же:

«лукавый раб и ленивый» (Мф. 25:26)

Иных рассечет и предаст мучителям; других же велит, связав руки и ноги, ввергнуть во тьму кромешную. И после секиры примет их печь, в которую будет ввергнуто все, что выброшено из сети.

«тогда праведники воссияют, как солнце» (Мф. 13:43)

и даже еще более, нежели солнце; если же сказано так, то не потому, чтобы светлость их была точно такова, как солнечная, но потому, что мы не знаем другого светила, блистательнее солнца. Христос посредством известного нам предмета хотел только изобразить будущую славу святых. Так точно евангелист, когда говорит, что Иисус на горе просиял как солнце, говорит так по той же самой причине; а что свет был более приводимого в сравнение (солнечного света), это доказали ученики тем, что пали ниц. Если бы свет этот не был чрезвычайный, а был бы подобный солнечному, то они не пали бы, а легко снесли его.

     Итак, праведники в то время просветятся как солнце, и еще более; грешники же испытают крайние бедствия. Тогда не нужно будет доказательств, обличений, свидетелей. Тот, Кто судит, есть вместе и свидетель, и обличитель, и судья. Он все знает ясно:

«все обнажено и открыто перед очами Его» (Евр. 4:13)

     Туда никто не явится богатым или бедным, сильным или слабым, мудрым или глупым, рабом или свободным; все эти отличия исчезнут, и разбираться будут одни дела. Если в судах осужденный за худое управление или убийство, кто бы он ни был – префект или консул, или подобный им, лишается всех достоинств и приемлет достойную казнь, то тем более так будет там.

Толковая Библия А.П. Лопухина

Матфей передает собственные слова Спасителя (во вносных знаках),
Марк излагает их своими словами в виде так называемой косвенной речи.
Лука же указывает только на результат запрещения, говоря, что ученики «умолчали и никому не говорили в те дни о том, что видели».

     Причиной запрещения рассказывать о преображении, как обыкновенно в таких случаях, отцы и церковные писатели считают смиренномудрие и вместе с тем нежелание соблазнять тех, которые, узнав о преображении, увидели бы после Христа распятым. Может быть, и так. Но, по-видимому, вероятнее думать, что рассказ о преображении мог показаться не только истинным, но и понятным только по своей связи с воскресением. Поэтому о нем и можно было рассказывать только после воскресения. В такую именно связь поставляет оба эти события Сам Спаситель. Невероятно, чтобы причиною запрещения было то, что Иисус Христос хотел отклонить учеников и народ от ложных ожиданий пришествия Илии.

толкование блаженного Феофилакта Болгарского

     По смирению заповедует никому не говорить, а вместе с тем и для того, чтобы, услышавши об этом, не соблазнились, когда позже увидят Его распятым. Ибо они могли принять Его за обманщика, который призрачно совершал приличное Богу.

     Обрати внимание на то, что созерцание Бога произошло после шести дней, то есть после того, как мир был сотворен в шесть дней. Ибо если не выйдешь за пределы мира и не подымешься на гору, не увидишь света: ни лица Иисуса, разумею Его Божество, ни одежды – плоти. Ты сможешь увидеть тогда Моисея и Илию, беседующих с Иисусом, ибо и закон, и пророки, и Иисус одно говорят и согласны между собою.

     Когда найдешь того, кто ясно истолковывал бы мысль Писания, то узнай, что он ясно видит лице Иисуса; если же он объясняет и обороты речи, то видит и белые одежды Иисуса, ибо выражения мысли – ее одежды. Но не говори подобно Петру: "хорошо нам здесь быть", потому что нужно всегда преуспевать и не останавливаться на одной степени добродетели и созерцания, но переходить к другим.

Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл

**********

     Действительно, праздник совершенно особенный. Со словом «преображение» всегда связывается надежда на лучшее будущее. Это слово используется не только в Священном Писании, не только в богословии, не только в литургических текстах, но и в нашей повседневной речи. Когда мы говорим о преображении, мы подразумеваем новое состояние, отличное от предыдущего, мы подразумеваем некую принципиальную перемену огромной важности. Перемену, которая, несомненно, приведет к лучшему, чем было до того. Именно поэтому мы говорим о преображении личности, о преображении общества, о преображении государства, всякий раз вкладывая в это слово свою надежду.

     А праздник Преображения возвращает нас к этой замечательной истории на горе Фавор. Господь там преобразился — из обычного человека, каким Он виделся каждому, Он стал иным. Его лицо, Его одежды блестели, как снег, говорит апостол (Мф. 17:1-9). Что такое снег для тех южных широт? Это нечто уникальное, удивительное, это некий эталон чистоты и красоты, отражение неба на земле. Ведь только на горной вершине Хеврон были небольшие участки снега. Наверное, тогда, как и сегодня, жители Палестины, взирая на ту высоту, восторгались снежным покровом. Потому и используется этот образ снега как символ белизны, чтобы сказать о чувствах апостолов, которые увидели преображенного Спасителя, сияющего, как снег на горной вершине.

     Для чего же потребовалось это Преображение буквально накануне, совсем незадолго до страданий Спасителя? Кондак сегодняшнего праздника отвечает нам на этот вопрос:
"дабы страдание видя вольное, миру бы проповедовали."

     Почему нужно было в преддверии этих страданий вольных показать славу Господа? Чтобы не помрачилась вера апостолов, чтобы, взирая на Христа окровавленного, униженного, распятого, являвшего Собой символ слабости и поражения, они, помня о Преображении на Фаворе, верили, что распятие — вольное, и чтобы распятие не помешало им проповедовать этот образ уничиженного Спасителя миру во спасение.

     Среди тех, кто присутствовал на Фаворе, был апостол Петр. Именно он, как свидетельствует евангелист, сказал, не зная, что говорил, Самому Господу:
«Нам здесь очень хорошо быть. Давай построим три сени, три палатки: одну — Тебе, одну — Моисею, одну — Илии».
Он был в памяти, в сознании, у него была своя реакция на то, что происходит, и он выразил ее в этих неумелых, непонятных словах, сказав, однако, самое главное: что на Фаворе было хорошо, что эта блистающая слава Спасителя пронзила недоуменное сознание апостолов, что для них это был действительно реальный опыт соприкосновения с Божиим Царством и с вечностью.

     А что же произошло потом? Когда Спаситель был арестован, когда Его повели во двор первосвященника Каиафы, когда начался допрос, — что произошло с Петром, который был свидетелем Преображения? Он испугался, и не он один. Мы ничего не знаем об Иакове, который тоже был на горе Фавор, но и он наверняка убежал вместе с другими из числа Двенадцати апостолов. Только Иоанн, как мы знаем, юнейший, сохранял великое чувство привязанности и любви к Спасителю, что помогло ему не убежать, не скрыться, но вместе с Матерью Господа стоять на Голгофе. А все остальные, включая Петра, разбежались.

     Как же опыт Преображения, опыт лицезрения Божественной славы? Он был впустую? Он, стало быть, не уберег апостолов от страха, не уберег от отречения даже Петра, того самого, который палатки хотел строить на горе Фавор — так радостно было ему? Действительно, и Петр отрекся, и апостолы разбежались. Неслучайно мы сегодня за Литургией читали отрывок из Второго соборного послания апостола Петра (2 Пет. 1:10-19). Соборным это послание называется потому, что обращено не к каким-то конкретным адресатам, не к тому или иному городу, не к той или иной общине, а ко всему христианскому миру. Вот апостол Петр и говорит:
«Братия, твердо стойте в звании и призвании, которое вы имеете, потому что только через эту стойкость вы спасетесь».

     Одна эта фраза из сегодняшнего послания помогает нам понять, какой опыт пережил апостол Петр и на горе Фавор, и в момент отречения. Эти слова идут из глубины его души, из его собственного трагического опыта. Он понял, что только твердость в звании и в призвании способна уберечь, как он говорит, от претыканий, то есть от ошибок, в том числе от измены, от потери веры, от ослабления духовных сил, от разочарований.

     Каждый из нас в той или иной мере соприкасался с тем, что можно охарактеризовать как присутствие Божией благодати. Это происходит и во время богослужения, особенно совершения Таинства Святой Евхаристии и Таинства Крещения над взрослыми людьми. Это происходит в моменты молитвенного уединения, особенно у иноков, у тех людей, которые живут в полном одиночестве и во время ночной молитвы, при мерцании лампады, испытывают особое вдохновение, особую радость, особое присутствие Божие. Думаю, есть и среди вас, братие, те, кто может подтвердить, что это так. Это и есть пребывание на Фаворе — соприкосновение с Божией благодатью, переживание опыта Божественного присутствия. Это и есть наш Фавор. А для людей, живущих в миру, это иногда связано с удивительными чувствами, которые человек переживает, созерцая красоту природы или даже рукотворную красоту творений великих художников, в сердцах которых была вера и которые создавали шедевры изобразительного искусства, или слыша особенно вдохновенные музыкальные произведения, которые затрагивают нашу душу. Через все это мы встречаемся с Богом, потому что за подлинным творчеством — всегда Бог; и мы испытываем некое внутреннее преображение.

     Особенно же сильно это чувство у тех, кто из неверия приходит к вере, кто, встретившись с Господом, реально чувствует Его присутствие и считает, что теперь он начнет новую жизнь, что все старое оставлено позади: не будет больше грехов, не будет больше соблазнов, не будет больше измен, не будет больше разочарований; теперь он уже с Богом и никогда с Фавора не сойдет. А потом оказывается, что в жизни происходит другое, — мы сходим с Фавора и снова оказываемся в гуще толпы, в гуще повседневной жизни с ее соблазнами, с ее проблемами, с ее конфликтами; и как часто мы теряем то вдохновение!

     Иногда приходится слышать даже от священнослужителей: «Я потерял то, что имел в момент хиротонии. Вспоминаю как действительно фаворское чудо ту радость, которую испытывал в момент хиротонии, ту силу духовную, которая сопровождала меня первые годы служения, — а теперь я так привык ко всему, что делаю, что совершаю, что потерял чувство страха Божиего от соприкосновения со святыней».

     Но ведь то же происходит и среди иночествующих, которые взлетели в эту обитель, движимые силой благодати Божией, через какое-то внутреннее состояние, какое-то собственное чудо, перевернувшее их жизнь; а потом повседневная жизнь с ее заботами и послушаниями, с тяжелым климатом, сыростью и холодом, притупляет чувства… Каждый из нас в какой-то момент жизни проходит через внутренние кризисы, вновь и вновь задумываясь о том, что означает для него вера. Иногда кажется, что это какой-то уникальный опыт: «только у меня такая проблема — все вокруг чувствуют себя прекрасно; так почему в моей душе происходит это смятение, эта потеря или ослабление веры и благочестия?» И как тут не вспомнить слова апостола Петра, который прошел через то же, что и каждый из нас, но прошел более драматично. Он прошел через отречение от Спасителя и удивительным образом выразил свой духовный опыт присутствия на Фаворе и последующего отречения в тех словах, которые мы сегодня слышали:
«Братия, будьте тверды в своем звании и призвании, и тогда никогда не поколеблетесь».

     Эти слова — действительно не от мудрости, не от образования, не от знания, а от реального опыта апостола. Здесь же он говорит, что свидетельство апостольское о присутствии Господа Иисуса Христа — не от хитросплетенных басен, но от апостолов как очевидцев славы Божией. Насколько же мы должны доверять этому свидетельству апостола Петра, который ничего не скрывает, который в послании, нами прослушанном, свидетельствует о своем собственном опыте отпадения от Спасителя и утверждает, что только твердость и последовательность могут оградить нас от преткновения!

     А что это значит в конкретных жизненных категориях? Это значит, что не следует драматизировать, как иногда бывает, ослабление благочестия или веры в какой-то момент своей жизни. Нужно отбросить все эти негативные эмоции. Нужно вспомнить и об апостоле Петре, и о Фаворе, и об отречении, и быть твердым в своем уповании, твердым в своем призвании. А твердость означает терпение, мужество, способность преодолевать тревоги и проблемы окружающей нас жизни и наши внутренние тревоги и проблемы.

     Иногда сторонним людям кажется, что религия — удел слабых. Нас учили в безбожное время, что человеку сильному никого не нужно, что он сам все сделает в жизни, сам проложит пути для своего благополучия; а вот слабым людям — им Бог нужен, им нужно на кого-то опираться, потому что на самих себя опереться они не могут. Глубочайшее заблуждение. Религия — дело сильных людей, хотя бы потому, что религиозный выбор требует необычного отношения к самому себе, необычной проницательности и способности разобраться во внутренних перипетиях своей духовной жизни. Хотя бы потому, что этот выбор требует идти против мнения большинства людей, которые, может быть, формально связывают себя с верой, но не живут по вере. И, что самое главное, вера требует от нас постоянной внутренней работы, той самой твердости в призвании и уповании.

     Сегодняшний праздник Преображения, который являет нам дивный образ просветленного, во славе явленного Христа, должен помочь каждому, кто переживает внутренние трудности, у кого происходит ослабление веры, разочарование, выгорание, как иногда теперь говорят, религиозного чувства. Событие Преображения должно помочь осознать, что через эти искушения проходит каждый человек, и для того чтобы войти в невечернее Царство славы Божией, как об этом также говорит в нынешнем апостольском чтении первоверховный апостол Петр, нужна твердость в призвании и уповании. И да поможет всем нам Господь преодолевать свои внутренние духовные проблемы, оставаясь сильными в своей вере и способными быть верными Христу даже до смерти.

**********

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл