Перейти в календарь
1. Преподобный Никита Исповедник, игумен обители Мидикийской.
Родился в Вифинии, в городе Кесария. Отец его, Филарет, лишившись супруги, стал монахом, так что Никита остался на попечении своей бабушки, матери отца. Придя в возраст и окончив полный курс наук, он ушел в Мидикийский монастырь, где игумен Никифор постриг его в иноки, а после семи лет его трудов и подвигов патриарх Тарасий рукоположил его в иеромонаха. По смерти Никифора и верного друга Никиты Афанасия братия, вопреки его воле, избрала Никиту игуменом обители. На протяжении долгих лет служил преподобный Никита своей братии святым примером жизни и подвигов. Но когда после благочестивой царицы Ирины и правоверных царей Никифора и Михаила взошел на престол Лев V Армянин, то вновь вспыхнула иконоборческая ересь. Царь сместил патриарха Никифора и отправил его в заточение, а на его место возвел некоего еретика Феодора Касситера, человека нечистой жизни. Никита же был заключен в темницу и мучим, но не поколебался в Православии. Переводили его из одной тюрьмы в другую, томили голодом и жаждой, холодом и зноем и чинили ему много обид. Но он ни в чем так и не уступил.
Особенно досаждал ему некий Николай, насмехаясь [над ним] и издеваясь. Но однажды ночью явился Николаю его умерший отец и с укоризной повелел: «Отступи от раба Божия!» С той минуты Николай раскаялся в своих поступках, так что не только больше не докучал святому, но и другим в этом препятствовал. Когда Лев Армянин погиб лютой смертью, трон принял правоверный царь Михаил Валвос, освободивший всех православных страдальцев. Никита удалился в уединенное место близ Царьграда, где в молитве и благодарении Бога за всё провел последние дни [своей] земной жизни. [Еще] будучи в живых, сотворил он [своей] молитвой многие чудеса. А когда почил, то тело его было перенесено в его [Мидикийский] монастырь. И при этом препровождении [его тела] многие больные прикасались к его мощам и получали исцеления. Его мощи были положены рядом с гробницей его духовного отца Никифора и его друга Афанасия. Сей великий светоч веры упокоился в 824 году.
2. Святой Павел Невольник.
святой не включён в современный Месяцеслов Русской Православной Церкви. Также именуется Павел РусскийРодом русский. В юности его пленили турки. Не желая предавать Христову веру и принимать ислам, [он] претерпел мучения и был обезглавлен в Царьграде в 1683 году.
(Прим. - Ред.)
Святой Павел был русский пленник, уведенный в неволю в Константинополь крымскими татарами. Там его купил христианин и возвратил ему свободу. Павел женился на русской пленнице и остался в Константинополе. Но после перенесенных страданий с ним стали делаться припадки эпилепсии. Один такой припадок случился с ним на улице, и он в беспамятстве назвал себя мусульманином. Турки сочли его вероотступником, обвинили священников в совращении мусульман и посадили их всех в тюрьму. Тщетно пытался объяснить св. Павел, что он припадочный и слова свои произнес бессознательно. Ему не поверили и грозили ему смертью. Жена увещевала его пострадать за Христа. Визирь велел ее бить и посадить в тюрьму.
На другой же день после того, как Павел трижды исповедал себя христианином, ему отрубили голову. А жену его и священников христиане выкупили из тюрьмы за большие деньги.
• В 1453 г. после взятия Константинополя турками он был переименован в Стамбул и стал столицей нехристианского государства. В житийной литературе этот город продолжают именовать Константинополем, сохраняя о нем память как. о бывшей столице Византии.
• Св. Павел Русский был обезглавлен турками на Страстной неделе, в Великую Пятницу 6 апреля 1683 г.
источник: монахиня Таисия (Карцова). Русские святые : Жития святых русской церкви
3. Святой мученик Ульпиан.
святой не включён в современный Месяцеслов Русской Православной Церкви. Также именуется Ульфиан ТирскийЮноша из города Тира. Был мучим за Христа игемоном Урбаном, мучителем святого мученика Амфиана (память 2 апреля). В конце концов его завязали в мешок вместе с собакой и змеей и бросили в море. Пострадал [он] и прославился в 306 году.
4. Стихотворение
«Ношу язвы Господа на теле своем,
Хвалюсь одним лишь только Господним Крестом!» —
Так Павел возвестил, апостол избранный,
За ним же сонм подвижников спешил покаянный,
Что приняли раны за Христа Спасителя,
За Живого Господа Бога Вседержителя.
Как и Павел, дивный апостол языков,
Принял Крест почетный на плечи Никита;
Крест он этот тяжкий радостно понес,
За Христа мученья и темницы снес.
Дух стальной и крепкий имел он в теле тленном,
Мучеником храбрым стал для всей вселенной,
Победил царя и пережил нечестие,
Небо и земля ему дивятся вместе.
Славою увенчан средь Небесных Сил,
Всем, за Крест гонимым, он помощь возвестил;
Его молитва к Богу дерзновенно возвышается,
Весь мир его ходатайством пречудно утешается.
5. Рассуждение
«Ожидаю для себя тысячу смертей» - так писал святитель Афанасий Великий своей пастве в Египте в эпоху [разгула] страшной арианской ереси. Так может сказать о себе любой духовный человек, духом прозревший и увидевший сеть, которой опутана всякая человеческая душа в этом мире. Чем духовнее тот или иной человек, тем чаще и гуще эта сеть.
Такова воля Божия: самые духовные спасаются самым тесным путем.
Ведь даже Псалмопевец говорит:
"Мно́ги ско́рби пра́веднымъ" (Пс. 33:20)
Но в конечном счете праведнику всегда принадлежит победа и слава. Нужно только вооружиться верой и терпением.
Кто верует, тот и понимает смысл своих страданий.
Кто облечется в броню терпения, тот увидит победу и славу.
Любящему Господа даже самый тесный путь довольно пространен, а величайшие муки - бремя легкое и лютейшая смерть - [как] радость свадебного [пира].
(Прим. - Ред.)
Нравственное богословие: скорби
Ско́рби:
1) (ед. ч.) внутреннее чувство, характеризуемое как глубокая печаль;
2) (мн. ч.) аскетическое понятие, сближающееся по смыслу с понятием Божественного наказания или действия воспитательного характера, осуществляемого в рамках Божественного Промысла.
Как скорби людей согласуются с Божественным человеколюбием?
Тот факт, что путь в Царствие Божие лежит через скорби, Господь засвидетельствовал ясно и определённо (Деян. 14:22). Но значит ли это, что Бог желает видеть человека скорее скорбящим, нежели счастливым? Следует ли из этого, что Богу в принципе нравится, когда человек охвачен печалью? — Отнюдь нет.
Согласно Божественному Откровению, человек создан для счастья, а не для скорби. Именно поэтому первозданный Адам был поселён в благоухающем Раю. Причиной же его постыдного изгнания послужил грех. Спасение человека, единение его с Богом с дохристианских времен ассоциировалось в пророческой проповеди с радостью и ликованием (Пс. 117:15).
Ещё более явственно эта связь обнаружилась во времена Нового Завета. Так, первый призыв Благовестника Гавриила, адресованный Деве Марии, звучал: «радуйся» (Лк. 1:28). Впоследствии Сам Господь Иисус Христос желал Своим ученикам совершенной радости (Ин. 15:11). Наконец, вечное блаженство обещано всем праведникам и составляет один из важнейших предметов христианской надежды.
Почему же тогда путь в Царство Небесное сопряжен с множеством скорбей?
С одной стороны, это обстоятельство обусловлено греховностью мира, не желающего жить в соответствии с нравственным законом и готового вести брань с представителями Царства Добра. В этой связи Спаситель предупреждал Своих апостолов: «вы восплачете и возрыдаете» (Ин. 16:20).
С другой стороны, непосредственным виновником и источником скорби нередко является тот, кто, собственно, и испытывает скорбь. Скажем, если человек злоупотребляет спиртным или, что хуже, потребляет наркотическое зелье, он сам обрекает себя на материальные трудности, болезни, осуждение со стороны ближних. Чем не повод для скорби?
Но бывает, что и Бог нарочито подводит человека к тем или иным формам страдания, например, с целью наказания, с целью избавления грешника от греха.
По учению Священного Писания, скорбь может благотворно сказаться на состоянии человеческой души (Рим. 5:3-6). Например, болезнь может ограничить человека в возможности грешить (1Пет. 4:1), а может послужить средством для вразумления, для испытания духа, духовной закалки. Заметим, что некоторые люди только тогда и обращаются к Богу, когда испытывают сильную скорбь.
Конечно, из всего сказанного не следует автоматически, что чем больше человек испытывает скорбей, тем ближе он к Богу, ближе ко спасению.
Мнение о том, что всякая скорбь, как таковая, полезна, ошибочно. Особенно часто подобное суждение можно услышать в отношении болезней, мол всякая болезнь происходит от Бога, всякая болезнь — благо. Но если бы это и действительно было бы так, для чего тогда Христос исцелял обращавшихся к Нему хромых, слепых, прокаженных? Для чего и мы молимся об исцелении ближних, почему задумываемся о собственном здоровье, соблюдаем правила гигиены, отсекаем вредные привычки?
Человек не должен изобретать для себя скорби искусственно. Так он может надломить свои душевные и физические силы, довести себя до состояния уныния и отчаяния.
________________________________
«В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16:33)
«Хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам. Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых.» (Рим. 5:3-6)
«Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14:22)
«Скорби учат нас молиться и чувствовать близость милости Божией. А потому — слава Богу за все!»
архимандрит Иоанн Крестьянкин
«Если скорби нам кажутся великими, это значит, что мы не предались воле Божией.»
преподобный Силуан Афонский
источник: сайт "Азбука веры"
6. Созерцание
Воскресение Христово - Сошествие во ад; из собора Введенского монастыря в Тихвине; первая половина 14 в.
Да созерцаю Господа Иисуса в аду, а именно:
1) как нисходит Он в ад с великой силой, от которой ад содрогается;
2) как от Его лица убегают демоны, дотоле господствовашие в преисподней;
3) как неописуемо радуются Его пришествию души праведных праотцев и пророков.
(Прим. - Ред.)
Иконография: Воскресение Христово - Сошествие во ад
Иконографическая справка:
Икона принадлежит к одному из вариантов иконографии Воскресения - Сошествия во ад, сложившемуся в византийском искусстве в конце XI - XII веке. В центре композиции изображен Христос в трехчетвертном повороте, попирающий сломанные врата ада, с большим крестом в левой руке. По обе стороны от Него расположены две группы персонажей на фоне симметричных горок: справа представлены ветхозаветные цари и пророки Давид и Соломон с Иоанном Предтечей, а слева - прародители человечества Адам, с нимбом и Ева с праведным Авелем. Вероятно, такой состав изображенных был отчасти связан с формированием этой схемы в эпоху литургических реформ и богословских споров об искупительной жертве Христа. Показательно, что именно в памятниках второй половины XI - начала XII века появляются фигуры Авеля и Иоанна Предтечи, невинная смерть которых рассматривалась как прообраз смерти Спасителя на кресте. Авель, убитый своим братом Каином (Быт. 4:8), был первым праведником, а Иоанн, величайший аскет и пророк, крестивший Христа, традиционно воспринимался как Его предшественник, соединяющий ветхозаветную и новозаветную историю. В искусстве Новгорода подобный вариант иконографии известен со второй половины XIII века.
Стилистическая справка:
Данная икона была написана в первой половине XIV века на что указывают пластичный рисунок крупных, гибких складок на одеждах Христа и Адама, а также особенности наложения ассиста. Золотые линии повторяют изгибы драпировок и подчеркивают их условно переданный рельеф, существующий независимо от строения фигур. Примечательно, что похожие приемы характерны для ряда произведений конца XIII - первой половины XIV века. Та же попытка создания объемной формы очевидна в манере письма личного, которое выполнено тонкими, прозрачными слоями светлых охр с зеленовато-серыми притенениями и красновато-коричневой обводкой черт. В наиболее выпуклых местах положены жидкие белила, иногда сгущающиеся до ярких световых бликов. Эта многосоставность цвета и постепенность близкой к плавям живописи ликов также свидетельствует о написании иконы в первой половине XIV века.
источник: научный отдел факультета церковных художеств Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета
Догматическое богословие: догмат о сошествии Христа во ад
О понимании догмата о сошествии Христа во ад в христианской традиции
1. Учение о сошествии Христа во ад является неотъемлемой частью догматического предания Церкви. Оно было всеобщей верой Древней Церкви, отраженной в Новом Завете, в писаниях раннехристианских апологетов, в творениях Отцов и учителей Церкви (как восточных, так и западных, как древних, так и более поздних), в крещальных Символах веры, в евхаристических чинах, в богослужебных текстах.
2. Хотя сам факт сошествия во ад никем в церковной традиции не оспаривался, существовали различные интерпретации этого события. Одни авторы утверждали, что, сойдя во ад, Христос вывел оттуда всех находившихся там. Другие считали, что выведены были только ветхозаветные праведники. Третьи утверждали, что выведены были только уверовавшие во Христа и последовавшие за ним. По мнению четвертых, за Христом последовали только те, которые при жизни явили веру и благочестие. В литургических текстах Православной Церкви наиболее полно отражено первое толкование (Христос «опустошил» ад, в котором не осталось «ни одного мертвого»); в восточно-христианской патристической традиции равным авторитетом пользовались первое и второе мнение, хотя с течением веков первое постепенно уступало место второму. В западной традиции после Августина предпочтение отдавалось второму и четвертому мнениям.
3. По-разному интерпретировалась и проповедь Христа в аду, о которой говорится в (1Пет. 3:18-21). Одни авторы допускали возможность для тех, кто не уверовал во Христа при жизни, уверовать в Него после смерти, другие (главным образом, западные) такую возможность отвергали. Одни настаивали на буквальном толковании (Христос проповедовал только нераскаянным грешникам времен Ноя), другие – на расширительном (проповедь касалась всех находившихся в аду). Августин и последующие западные авторы вообще считали, что (1Пет. 3:18-21) не относится к сошествию во ад и должно пониматься в аллегорическом смысле. Такое мнение, однако, не соответствовало раннехристианскому и восточно-христианскому пониманию данного текста.
4. Общепринятым было учение о том, что Христос, сойдя во ад, умертвил смерть и уничтожил (разрушил) ад. Однако понималось это по-разному. Восточные литургические тексты и многие Отцы говорили о полном уничтожении смерти и ада; другие уточняли, что смерть и ад продолжают существовать, однако лишь постольку, поскольку этому способствует злая воля людей. В западной традиции преобладающим стало такое понимание, при котором крестная смерть Христа воспринимается как нанесение ущерба аду а не как его умерщвление (Христос «уязвил» ад, но не уничтожил его).
5. По-разному говорилось о сотериологическом значении сошествия во ад. Одни авторы утверждали, что сошествие во ад было «одноразовым» событием, имевшим отношение исключительно к тем людям, которые на тот момент находились там. Некоторые западные авторы даже считали, что «память» о сошествии Христа не сохранилась в аду. Такое понимание было в целом чуждо восточной традиции, в которой сошествие во ад рассматривалось как событие, имеющее универсальное значение. Некоторые восточно-христианские авторы распространяли спасительное действие сошествия Христа во ад не только на предшествующие поколения людей, но и на все последующие поколения.
Общим заключением, которое можно сделать на основе сравнительного анализа восточного и западного понимания сошествия во ад, является следующее:
в первые три века существования христианской Церкви наблюдается значительное сходство в интерпретации данного догмата между богословами Востока и Запада, однако уже в IV-V веках можно идентифицировать существенные различия.
На Западе преобладающим становится юридическое понимание догмата, при котором все большее значение приобретают понятия предопределения (Христос вывел из ада тех, кто был изначально предопределен к спасению) и первородного греха (спасение, дарованное Христом, было освобождением от общего первородного греха, но не от «персональных» грехов отдельных лиц). Область лиц, на которых распространяется спасительное действие сошествия во ад постепенно все более суживается и из нее исключаются сначала грешники, обреченные на вечные муки, затем находящиеся в чистилище, наконец, некрещеные младенцы.
Православному Востоку такой юридизм чужд, и сошествие во ад продолжает восприниматься в том ключе, в каком оно выражено в богослужебных текстах Великой субботы и Пасхи – как событие, имевшее значение не только для всех людей, но и для всего космоса, для всего тварного бытия.
При этом и в восточной и в западной традиции говорится об изведении Христом из ада ветхозаветных праведников во главе с Адамом. Однако если на Западе это воспринимается в ограничительном смысле (Христос вывел только ветхозаветных праведников, а всех прочих оставил в аду на вечные мучения), то на Востоке Адам рассматривается как символ всего человеческого рода, стоящий во главе искупленного Христом человечества (за Христом последовали сначала ветхозаветные праведники во главе с Адамом, а потом и прочие, откликнувшиеся на проповедь Христа в аду).
________________________
Скажем в заключение еще о трех аспектах темы сошествия во ад.
Прежде всего, это событие имеет глубокий нравственный смысл. Христос сошел на самое дно человеческого бытия, чтобы «взыскать и спасти погибшее» (Мф. 18:11), и тем самым показал Своим последователям путь, по которому им надлежит идти. Подражание Христу, являющееся основой христианской жизни, должно простираться до той степени самоистощания, которая сродни сошествию во ад. По словам митрополита Сурожского Антония, Своим сошествием в глубины преисподней Иисус говорит верующим в Него:
"Сойдите, если нужно, в самые мрачные задворки ада, как Я сошел; с теми, которые были узниками смерти, Я сошел в долину смерти; так же идите и вы в этот человеческий ад... Для многих в наши дни ад – это старческие дома, психиатрические больницы, тюремные камеры, колючая проволока вокруг лагерей... Идите в самые глубины беспросветности, одиночества и отчаяния, страха и мучений совести, горечи и ненависти. Сойдите в этот ад и оставайтесь там, живые, как Я это сделал, живые той жизнью, которой никто не может у вас отнять. Дайте мертвым возможность приобщиться этой жизни, разделить ее. Раскройтесь, чтобы мир божественный излился на вас, потому что он – Божий. Светитесь радостью, которой не одолеть ни аду, ни мучению."
Сошествие Христа во ад, кроме того, свидетельствует о том, что граница между миром живых и миром усопших не столь непроходима, как это представляется многим. Перейдя ее, Господь показал, что спасение может стать уделом человека не только в настоящей жизни, но и после смерти, так как и для живых и для мертвых Он является единственным истинным Спасителем. Именно в этом смысл «двойного сошествия», о котором говорили византийские авторы, а вслед за ними и первый русский духовный писатель митрополит Киевский Иларион:
"...К живущим на земле людям, облекшись в плоть, пришел Он,
а к тем, кто в аду, сошел через распятие и пребывание во гробе,
чтобы как живые, так и мертвые познали свое посещение и Божие пришествие,
и чтобы уразумели, что как для живых, так и для мертвых
крепок и силен Бог.
Наконец, необходимо сказать о том, что, будучи последним этапом божественного нисхождения (katabasi) и истощания (kenosi), сошествие Христа во ад стало одновременно начальной точкой восхождения человечества к обожению (theosi). С момента этого сошествия для живых и умерших открывается путь в рай, по которому вслед за Христом пошли те, кого Он вывел из ада. Конечной точкой пути для всего человечества и для всякого человека является такая полнота обожения, при которой Бог будет «все во всем» (1Кор. 15:28). Именно ради обожения Бог сначала создал мир и человека, а затем, «когда пришла полнота времени» (Гал. 4:4.), Сам стал человеком, пострадал, умер, сошел во ад и воскрес. Об этом с большой силой говорится в анафоре Литургии св. Василия Великого, совершающейся в Православной Церкви десять раз в год, в том числе в Великую субботу, когда Церковь вспоминает сошествие Христа во ад:
"...Бог Сый превечный, на земли явися и человеком споживе;
и от Девы святыя воплощься, истощи Себе, зрак раба приемь, сообразен быв телу смирения нашего, да нас сообразны сотворит образу славы Своея;
понеже бо человеком грех вниде в мир и грехом смерть, благоволи единородный Твой Сын, сый в недрех Тебе Бога и Отца... осудити грех во плоти Своей, да во Адаме умирающе оживотворятся в Самем Христе Твоем;
и пожив в мире сем, дав повеления спасительная... приведе в познание Тебе истиннаго Бога и Отца, стяжав нас Себе люди избранны, царское священие, язык свят;
и очистив водою, и освятив Духом Святым, даде Себе измену смерти, в нейже держими бехом, продани под грехом;
и сошед крестом во ад, да исполнит Собою вся, разреши болезни смертныя;
и воскрес в третий день, и путь сотворив всякой плоти к воскресению из мертвых, зане не бяше мощно держиму быти тлением Начальнику жизни, бысть начаток умерших, перворожден из мертвых, да будет Сам вся, во всех первенствуяй...
...Будучи превечным Богом, Он явился на землю и жил вместе с людьми;
от святой Девы воплотившись, Он истощил Себя, приняв образ раба и став телом подобен образу нашего смирения, дабы нас сделать подобными образу Своей славы.
Поскольку же через человека грех вошел в мир и через грех смерть, Сын Твой единородный, сущий в лоне Твоем, Бога и Отца, соблаговолил... осудить грех в плоти Своей, чтобы те, кто в Адаме умер, были оживотворены в Самом Твоем Христе.
Прожив в этом мире, дав спасительные заповеди... Он привел нас в познание Тебя, истинного Бога и Отца, приобретя нас как род избранный, царственное священство, народ святый (1Пет. 2:9.).
Очистив нас водой и освятив Святым Духом, Он в обмен [на нас] отдал Себя смерти, под властью которой мы находились, будучи данниками греха, и, через крест сойдя в ад, чтобы наполнить Собою все, Он разрешил муки смерти и воскрес в третий день и открыл путь для всякой плоти к воскресению из мертвых, ибо невозможно было Причине жизни подвергнуться тлению.
Он стал начатком, первенцем из мертвых, дабы Самому стать всем, первенствующим во всем...(Кол. 1:18.)
Мы не знаем, все ли последовали за Христом, когда Он выходил из ада, так же как не знаем, все ли последуют за Ним в эсхатологическое Царство Небесное, когда Он станет «все во всем». Но мы знаем, что с момента сошествия Христа во ад путь к воскресению из мертвых открыт для «всякой плоти», спасение даровано всякому человеку, и врата рая открыты для всех желающих. Такова тайна Великой субботы, завесу над которой приоткрывает православное богослужение. Такова вера Древней Церкви, унаследованная от первого поколения христиан и бережно хранимая православным Преданием. Такова неоскудевающая надежда всех верующих во Христа, Который однажды и навеки одержал победу над смертью, опустошил ад и даровал воскресение всему роду человеческому.
источник: митрополит Иларион (Алфеев). "Христос – Победитель ада. Тема сошествия во ад в восточно-христианской традиции"
7. Проповедь о великом Божием желании
"и́же всѣ́мъ человѣ́комъ хо́щетъ спасти́ся и въ ра́зумъ и́стины прiити́."
"и4же всBмъ человёкwмъ хо1щетъ спасти1сz и3 въ рaзумъ и4стины пріити2."
"[Бог хочет], чтобы все люди спаслись и достигли познания истины."
(1Тим. 2:4)
Для того Господь Иисус и сошел в ад, чтобы спасти и тех, кто жил на земле до Его пришествия. Ведь если бы Он туда не сошел, то огромное число праведных душ погибло бы навеки. И еще: если бы не сошел Он в ад, то главный вертеп злобы против Бога и человеческого рода остался бы неразоренным. Итак, эти две причины побудили Жизнодавца Христа сойти душой в ад:
во-первых, чтобы разорить гнездо адских сил,
а во-вторых, чтобы перевести из ада в рай души праотцев, пророков, праведников и праведниц, исполнивших ветхий Божий закон и тем самым угодивших Богу.
Прежде чем сатана вдоволь нарадовался, взирая на Христа, уничиженного и умерщвленного на кресте, Христос явился живым и всемогущим посреди ада, главного сатанинского логова. Сколь неожиданная и ужасная для сатаны новость! Три года строил он козни против Христа на земле, и вот - Христос в три дня разрушает его царство и уносит богатейшие трофеи, то есть целый сонм праведных душ.
Желаешь Ты, чтобы все люди спаслись, о Господи. Спаси и нас, молимся Тебе. Ибо вне Тебя нет ни спасения, ни спасителя.
На Тебя единого уповаем и Тебе единому поклоняемся: Тебе и Отцу и Духу Святому ныне и вовеки. Аминь.
(Прим. - Ред.)
Догматическое богословие: Спасение
Общее понятие о Cпасении
Спасение, говоря общепринятым языком, есть избавление человека от греха, проклятия и смерти. Это определение одинаково может принять и православный, и последователь правового мировоззрения. Но весь вопрос в том, что каждый из них считает в спасении наиболее важным и существенным.
Себялюбец на первом месте поставит, конечно, последствия греха для благополучия человека, т.е. страдания и смерть. Проклятие, отчуждение от Бога тоже представляется ему пагубным опять-таки потому, что приводит к страданию. Понятно, что спасение он объяснит себе, как избавление от страдания, причиненного грехом. Далее, так как сущность греха и его нежелательность самого в себе ускользают от сознания себялюбца, то естественно, что и самый способ избавления представляется ему неправильно, односторонне. Не понимая, почему грех ведет к смерти и пр., себялюбец объясняет это себе только внешне, – тем, что Бог прогневан и потому наказывает. Поэтому и спасение он понимает только как перемену гнева Божия на милость, представляет себе в виде действия, совершающегося только в Божественном сознании и не касающегося души человека. А раз спасение или, говоря точнее, оправдание есть вышеестественное дело Божественного сознания, то и следствие оправдания – освящение вполне последовательно приписать тому же Божественному решению.
Конечно, человеческое сознание должно было бы восстать против такого извращения душевной жизни: ведь, душа – не какое-нибудь вещество, чтобы в ней было возможно такое помимовольное превращение. Но ум нередко не предписывает, а покорно следует чувству и воле, – так и здесь. Так как все внимание греховного человека устремлено к тому, чтобы не страдать, чтобы получить безбедную жизнь в самоуслаждении, то он и не думает много о том, каким путем достигается эта возможность вечно благодушествовать. Мало того, помимовольное превращение его души ему было бы еще желательнее.
Добра он не любит,
труда над собой ради святости он не понимает и боится,
жертвовать любезным ему грехом – ему тяжело и неприятно.
Чего лучше, если без всяких усилий с его стороны, без неприятного напряжения и борьбы с собой, его вдруг сделают любящим добро и исполняющим волю Божию и за то блаженствующим? Это и есть то самое, чего нужно его себялюбивой и саможалеющей природе.
Между тем, для православного сознания грех сам по себе, помимо всяких своих гибельных последствий, составляет величайшее зло, и даже он один и является «злом в собственном смысле», как говорит св. Василий Великий, «злом действительным». Все же, что считается злом только «по болезненности ощущения», с точки зрения саможаления, – все это для православного «зло только мнимое, имеющее силу добра».
Смерть сама по себе не страшна для православного, он боится «смерти, скрывающейся внутри, в сердце», боится «смерти внутренней», потому что только она и есть для него «истинная смерть». Освободить истинного последователя Христова от всех последствий греха, но не освободить от самого греха, значит не только не спасти его, но и подвергнуть самой горькой и страшной участи, какую только он может себе вообразить: вечно жить и вечно грешить, – это для него хуже геенны.
«Если бы, – говорит Климент Александрийский, – мы могли представить, что кто-нибудь предложил гностику (истинному), желает ли он выбрать познание Бога и вечную жизнь, и если бы эти две вещи, которые совершенно тождественны, были разделены, – то гностик без малейшего колебания избрал бы познание Бога, признавая, что обладание верой, которая от любви восходит к познанию, желательно само по себе».
Истинный христианин предпочел бы быть святым – и страдать, чем вечно блаженствовать – и грешить. Отсюда очевидно, что и в понятии спасения православный на первое место поставит освобождение от греха самого в себе, избавление же от мук и страданий примет в качестве простого следствия, которое в сущности ничего не прибавляет к получаемому благу, – так оно незначительно сравнительно с благом в собственном смысле. Спасение для православного прежде всего и главным образом есть избавление от греха. Так, действительно, учат о нем Священное Писание и Отцы Церкви.
Учение о спасении Ветхого Завета
Ветхий Завет был, конечно, временем сени и гаданий: светлую пору избавления ветхозаветный человек представлял себе более под видом восстановления царства еврейского в обетованной земле. Однако, лучшие люди не забывали, что речь идет прежде всего о царстве Божием, что Господь восстановлял это царство «ради Себя Самого» (Ис. 48:11), а не ради благодушия собственно израильтян. Поэтому, описывая будущего Спасителя и будущее царство, пророки не забывали указать, где это нужно было, что Спаситель приведет Свой народ ни к чему иному, как к святости, что радость будущего будет сосредоточиваться в возможности быть всегда с Богом, угождать пред лицом Его и приносить Ему жертвы благоприятные.
«Вывел (Господь) народ Свой в радости, избранных Своих в веселии. И дал им земли народов, и они наследовали труд иноплеменных (но все это затем), чтобы соблюдали уставы Его и хранили законы Его» (Пс. 104:43-45), чтобы утвердить среди них царство добра.
Поэтому, прося Господа «ублажить благоволением Сиона и создать стены Иерусалимские», пророк немедленно же, как особенно заметную черту будущего благополучия, указывает в том, что «тогда благоволиши жертву правды, возношения и всесожегаемая, тогда возложат на олтарь Твой тельцы» (Пс. 50:20-21), т.е. будущее царство должно быть царством благочестия, союза с Богом, который (союз) так часто нарушали грехолюбивые израильтяне. Союз с Богом, как конец спасения, состоит не только в том, что человек здесь находит вечный покой своей душе, ничем не нарушаемое чувство безопасности, но и в том, что Господь «наставит его на стезю правды», что соблюдает его не только от зла внешнего, но и нравственного (Пс. 22:2; 5:3).
Св. пророк Исаия изображает светлый день Иерусалима и воцарение отрасли Иессеевой, как царство мира.
«Тогда, – говорит пророк, – волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на... святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море» (Ис. 11:6-9).
Вот существенная черта царства отрасли Иессеевой – знание Бога и святость.
«Не будет уже солнце служить тебе светом дневным, и сияние луны – светить тебе; но Господь будет тебе вечным светом, и Бог твой – славою твоею».
Народ Божий не будет тогда думать о себе, о своем благополучии, Господь будет его светом, единственным содержанием его жизни, самой высшей утехой.
Необходимым же признаком этого блаженства в союзе с Богом будет то, что «народ весь будет праведный» (Ис. 60:1, 16, 19-21); ср. (Ис. 29:22-24; 33:5-6).
«Тогда оставшиеся на Сионе и уцелевшие в Иерусалиме будут именоваться святыми, все вписанные в книгу для жития в Иерусалиме, когда Господь омоет скверну дочерей Сиона и очистит кровь Иерусалима из среды его духом суда и духом огня» (Ис. 4:3-4).
Вот какими свойствами будет отличаться царство Господне, и вот в чем последняя цель восстановления Сиона.
Провидел пришествие праведной Отрасли Давида и св. пророк Иеремия и изобразил это пришествие в тех же чертах.
«Вот имя Его, которым будут называть Его: «Господь оправдание наше!» (Иер. 23:4, 5, 6).
Поэтому и все царство будет царством святости и правды.
«Так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: впредь, когда Я возвращу плен их (когда спасу их), будут говорить на земле Иуды и в городах его сие слово: «да благословит тебя Господь, жилище правды, гора святая!» (Иер. 31:23); ср. (Иер. 3:1:19; 24:6-7).
То же провидел и св. пророк Иезекииль. Вечное царство, которое откроет Господь в Сионе, будет утверждаться на самом тесном, внутреннем общении народа с Богом, а это само собою уже предполагает праведную жизнь.
«И не будут уже осквернять себя идолами своими и мерзостями своими и всякими пороками своими, и освобожу их из всех мест жительства их, где они грешили, и очищу их»...
Это прекращение греха и соединит Израиль в единый нераздельный народ и сделает вечным его общение с Богом.
«И будут Моим народом, и Я буду их Богом. А раб Мой Давид будет Царем над ними и Пастырем всех их, и они будут ходить в заповедях Моих, и уставы Мои будут соблюдать и выполнять их. И будут жить на земле, которую Я дал рабу Моему Иакову, на которой жили отцы их; там будут жить они и дети их, и дети детей их во веки; и раб Мой Давид будет князем у них вечно. И заключу с ними завет мира, завет вечный будет с ними. И устрою их, и размножу их, и поставлю среди них святилище Мое навеки. И будет у них жилище Мое, и буду их Богом, а они будут Моим народом» (Иез. 37:23-27); ср. (Иез. 11:17-20; 36:24-28).
Пророки рисуют в самых сильных чертах будущее торжество Израиля над народами, описывают восстановление Иерусалима и царства Израильскою, описывают будущее богатство, благополучие и пр. Однако, эти черты не поглощают всего их внимания; мало того, эти черты больше говорят о начале царства, а не о его существе. Но лишь только пророки переходят к описанию того, как и чем будет наслаждаться Израиль в будущем царстве, – сразу же в их речах выступает, в качестве главной, основной черты этого царства, его святость, Богоугодность, свобода от всякого греха. Мессия чрез то самое, что Он освободит народ из плена, даст ему возможность жить свято и в общении с Богом. Тяжело, конечно, было чужеземное рабство, тяжела вся вообще бедственность жизни, но главный гнет, давивший нравственное сознание истинного Израиля, был все-таки грех. Потому и избавление от него было главным содержанием понятия о спасении.
Эта основная мысль пророчества замечательно ясно выражается на рубеже двух Заветов отцом Иоанна Крестителя, священником Захариею.
«Благословен Господь Бог Израилев, что посетил народ Свой, и сотворил избавление ему, и воздвиг рог спасения нам в дому Давида, отрока Своего, как возвестил устами бывших от века святых пророков Своих, что спасет нас от врагов наших и от руки всех ненавидящих нас, сотворит милость с отцами нашими, и помянет святой завет Свой, клятву, которою клялся Он Аврааму, отцу нашему, дать нам, небоязненно, по избавлении от руки врагов наших, служить Ему к святости и правде пред Ним, во все дни жизни нашей».
Поэтому и призвание новорожденного Предтечи будет «дать уразуметь народу Божию спасение», именно, «в прощении грехов»; целью же «посещения Востока свыше» будет «просветить сидящих во тьме и сени смертной, направить ноги наши на путь мира» (Лк. 1:68-75, 77-79).
Учение о спасении Нового Завета
Приходит, наконец, время родиться Самому Востоку свыше. Ангел является во сне Иосифу и повелевает ему назвать рождающегося Младенца Иисусом.
"Ибо, – говорит Ангел, – Он спасет людей Своих от грехов их» (Мф. 1:21).
В этом спасении от грехов полагал Свое призвание и Сам Господь Иисус Христос.
«Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я упокою вас".
В чине пострижения прибавляется: «обремененные грехами», и эта прибавка вполне оправдывается дальнейшим ходом речи.
В чем состоит предлагаемое Христом упокоение?
«Возьмите иго Мое на себя, и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим» (Мф. 11:28-29).
Покой, спасение – в перемене нравов. Верный Своему призванию «взыскать и спасти погибшее», Сын Человеческий приходит в дом Закхея и говорит:
«ныне пришло спасение дому сему, потому что и он:(Закхей) сын Авраама».
Слова же эти сказаны были в ответ на восклицание Закхея:
«Господи! половину имения моего отдам нищим, и, если кого... обидел, воздам вчетверо» (Лк. 19:10, 9, 8).
Мытарь, сребролюбец по самому своему положению, вдруг разрешается от уз своей страсти. Господь и называет это спасением.
Св. Апостол Петр убеждает своих читателей благодушно переносить все скорби здешней жизни, чтобы "достигнуть, наконец, верою спасения душ».
«По примеру призвавшего вас Святого, и сами будьте святы во всех поступках... зная, что не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной... от отцов, но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого агнца" (1Пет. 1,9, 15, 18-19).
Св. Апостол Павел так описывает спасение, совершенное Иисусом Христом:
- явившаяся благодать Божия потому и «спасительна всем человекам», что «научает нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестно жили в нынешнем веке». В этом и цель, и смысл дела, совершенного для нас Иисусом Христом, так как «Он дал Себя за нас: (для того именно), чтобы избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный, ревностный к добрым делам» (Тит. 2:11-12,14), чтобы «избавить нас от настоящего лукавого века» (Гал. 1:4);
- спасение состоит в том, что Бог «избавил нас от власти тьмы»; а тьма эта была наше отчуждение от Бога и греховная жизнь. «По расположению к злым делам», мы были враждебно настроены против Бога и «отчуждены» этим от Него (себялюбцу всякий, кто полагает предел его хотению, представляется врагом). "Ныне Бог примирил нас... чтобы представить нас святыми и непорочными и неповинными пред Собою». Но все это, конечно, под тем непременным условием, если мы пребываем в своем призвании: «если только пребываете тверды и непоколебимы в вере и не отпадаете от надежды благовествования, которое вы слышали» (Кол. 1:13, 21-23), иначе вражда наша против Бога опять воскреснет.
Главное в вопросе о спасении полагается священными писателями в грехе самом в себе, даже независимо от его последствий. Страдание не есть зло для человека, – злом является грех; от него жаждали избавиться люди Ветхого Завета; свободу от него проповедал Христос с апостолами Своими в Новом.
Учение свв. Отцов
Отцы Церкви также понимали спасение, как спасение прежде всего от грехов.
«Христос наш, – говорит св. Иустин Мученик, – искупил нас, погруженных в тягчайшие грехи, соделанные нами, – чрез Свое распятие на дереве и чрез освящение нас водою и сделал нас домом молитвы и поклонения».
«Мы, – говорит св. Иустин, – еще будучи преданы блудодеянию и всякому вообще гнусному делу, совлекли в себе благодатию, дарованною нашим Иисусом по воле Отца Его, все нечистое и злое, во что мы были облечены. На нас восстает диавол, всегда действующий против нас и желающий всех привлечь к себе; но Ангел Божий, т.е. сила Божия, ниспосланная нам чрез Иисуса Христа, запрещает ему, и он удаляется от нас. И мы как будто выхвачены из огня, потому что избавлены и от прежних грехов, и от мучения и пламени, которые готовит нам диавол и все слуги его, и от которых опять избавляет нас Иисус Сын Божий».
Таким образом, св. Иустин не позабывает и последствий греха, но избавление от них представляется ему последствием спасения, а не его существом и главной целью («опять избавляет»). Сущность же спасения в том, что Господь Иисус Христос даровал нам силу, которою побеждаем прилоги нападающего на нас диавола и пребываем свободными от своих прежних страстей.
«Я, – говорит преп. Ефрем Сирин, – спасся от множества долгов, от легиона грехов, от тяжких уз неправды и от сетей греха, Спасся от лукавых дел, от тайных беззаконий, от скверны растления, от мерзости заблуждений. Восстал я из этой тины, изник из этого рва, вышел из этой тьмы; уврачуй же, Господи, по неложному обетованию Твоему, все немощи, какие видишь во мне».
В этих словах преп. Ефрем не только выражает сущность спасения со стороны его содержания, но дает понять и самую форму его, способ, каким оно совершается: оно не есть какое-нибудь внешне-судебное или магическое действие, а развитие, постепенно совершающееся в человеке действием благодати Божией, так что могут быть степени искупления.
«Совершенный христианин, – выражает эту же мысль св. Отец, – всякую добродетель и все превосходящие природу нашу совершенные плоды духа... производит с услаждением и духовным удовольствием, как естественные и обыкновенные, уже без утомления и легко, не борясь более с греховными страстями, как совершенно искупленный Господом».
Ту же мысль можно найти в очень ясной форме у св. Афанасия Александрийского:
«Поелику, – говорит он, – естество человеческое, претерпев изменение, оставило правду и возлюбило беззаконие, то Единородный соделался человеком, чтобы, в Себе Самом исправив сие, внушить естеству человеческому – любить правду и ненавидеть беззаконие».
Христос «именуется», по словам св. Григория Богослова, «Избавлением (1Кор. 1:30), как освобождающий нас, содержимых под грехом, как давший Себя за нас в искупление, в очистительную жертву за вселенную».
Сущность спасения
Итак, с православной точки зрения, сущность, смысл и последняя цель спасения человека состоит в избавлении его от греха и в даровании ему вечной святой жизни в общении с Богом. О последствиях греха, о смерти, страдании и прочем православный отнюдь не забывает, отнюдь не является неблагодарным за избавление от них Богу, – но это избавление не является для него главной радостию, как оно является в жизнепонимании правовом. Подобно апостолу Павлу, православный сокрушается не столько о том, что ему грозит наказание за грех, от которого (греха) он не может никак освободиться, сколько о том, что ему не «избавиться от сего тела смерти», в котором живет «ин закон... противовоюющий» услаждающему его «закону ума»(Рим. 7:22-25). Не страх за себя, а желание святости, жизни по Богу заставляет скорбеть истинного подвижника благочестия.
Если же в этом сущность спасения, тогда и самый способ его становится для нас определенным.
Если думать только о том, чтобы избавить человека от страдания, тогда совершенно безразлично, свободно ли или не свободно со стороны человека это избавление. Но если человека нужно сделать праведным, нужно освободить именно от греха, тогда совсем не безразлично, будет ли человек только страдательным предметом для действия сверхъестественной силы, или сам будет участвовать в своем избавлении.
Спасение совершается непременно при участии сознания и свободы человека, есть дело нравственное, а не механическое.
Поэтому-то, в Священном Писании и в творениях Отцов Церкви и замечается постоянное стремление убедить человека совершать свое спасение, потому что без собственных усилий никто спастись не может. Святость, если она будет непроизвольным достоянием природы, потеряет свой нравственный характер и превратится в безразличное состояние.
«Нельзя быть добрым по необходимости» (свт. Иоанн Златоуст).
Поэтому равно неправильно представлять себе спасение делом, как извне вменяемым человеку, так и происходящим в человеке помимо участия его свободы. И в том и в другом случае человек оказывался бы только безвольным предметом чужого воздействия, и святость, полученная им таким путем, ничем не отличалась бы от святости прирожденной, не имеющей нравственного достоинства, и, следовательно, совсем не тем, высшим благом, которого ищет человек.
«Я, – говорит св. Иоанн Златоуст, – слышал многих, говоривших: «Для чего Бог сотворил меня самовластным в добродетели?» – Но как возвести на небо тебя, дремлющего, спящего, преданного порокам, роскоши, чревоугодию? Ты и там не отстал бы от пороков?»
Человек не восприял бы насильно навязанной ему святости и остался бы при прежнем. Поэтому, хотя благодать Божия делает весьма много в спасении человека, хотя можно все приписать ей, однако она «также нуждается в верующем, как писчая трость или стрела в действующем» (свт. Кирилл Иерусалимский).
«Не насилием и самоуправством, но убеждением и добродушием уготовляется спасение человека. Посему всякий полновластен в собственном спасении» (Исидор Пелусиот).
И это не в том только смысле, что он страдательно воспринимает воздействие благодати, так сказать, предоставляет себя благодати, но в том, что он встречает предлагаемое ему спасение самым горячим желанием, что он «ревностно устремляет свои очи к свету» (Божию) (Ириней Лионский).
«Подвигоположник, – говорит преп. Ефрем Сирин, – всегда готов подать тебе Свою десницу, и восставить тебя от падения. Ибо, как скоро ты первый протянешь к Нему руку, Он подаст тебе десницу Свою, чтобы восставить тебя».
А эта решимость принять благодатную помощь необходимо предполагает, что и в последующий момент, в момент самого воздействия благодати, человек не остается праздным, не ощущает только свое спасение, но «действующей в нем благодати содействует».
Всякое добро, совершающееся в человеке, всякий его нравственный рост, всякий перелом, происходящий в его душе, необходимо совершаются не вне сознания и свободы, так что не другой кто-нибудь, а «сам человек изменяет себя, из ветхого превращаясь в нового». Спасение не может быть каким-нибудь внешне-судебным или физическим событием, а необходимо есть действие нравственное, и, как такое, оно необходимо предполагает в качестве неизбежнейшего условия и закона, что человек сам совершает это действие, хотя и с помощью благодати. Благодать, хотя и действует, хотя и совершает все, но непременно внутри свободы и сознания. Это – основное православное начало, и его не нужно забывать, чтобы понять учение Православной Церкви о самом способе спасения человека.
источник: мученик Михаил Александрович Новоселов (1864-1938) церковно-общественный деятель, миссионер, просветитель, публицист, издатель, участник религиозно-философского кружка и благотворительно-просветительского братства святителей Московских. День памяти: 8 (21) января
"Спасение и вера по православному учению"