Перейти в календарь
1. Пророк Иоанн Креститель.
в РПЦ праздник именуется: Собор Предтечи и Крестителя Господня Иоанна
Потому как главная жизненная миссия святого Иоанна Крестителя совершена в день Богоявления, Церковь издавна посвятила его памяти день, следующий по Богоявлении. В этот день вспоминают еще и событие, связанное с рукой святого Предтечи. Евангелист Лука захотел перенести тело святого Иоанна из Севастии, где великий пророк был усечен Иродом, в Антиохию, в свой родной город. Но ему удалось получить и перенести лишь одну руку, которая хранилась в Антиохии до X века, затем была перенесена в Царьград, откуда и исчезла в эпоху турецкого владычества.
Святой Иоанн прославляется несколько раз в году, но больше всего людей, празднующих [его память как свою «крестную славу»], приходится [именно] на этот день, на седьмое января. Среди евангельских лиц, окружавших Спасителя, личность Иоанна Крестителя занимает совершенно особое место как по образу рождения в мир, так и по образу жизни в мире сем, и по миссии крещения людей в покаяние и крещения Самого Мессии, и, наконец, по ее трагическому отшествию из мира сего. Он обладал такой нравственной чистотой, что и вправду скорее мог нарицаться Ангелом, как и именует его Священное Писание, нежели простым смертным. От всех остальных пророков святой Иоанн отличается нарочито тем, что удостоился счастья и возможности рукою указать миру на Того, о Ком он предвещал.
О руке святого Иоанна рассказывают, что ежегодно в день его памяти архиерей выносил ее к народу. Иногда она была расправленной, а порой и сжатой. В первом случае она знаменовала собой год обильный и урожайный, а во втором - скудный и голодный.
2. Мученик Афанасий Атталийский.
святой не включен в современный Месяцеслов Русской Православной Церкви Этот Христов мученик был человеком простым и бедным и в то же время - богатым верой и мудрым Духом Божиим. Однажды он с неохотой вступил в спор о вере с одним турком. Турок был образованным и искусным в слове, но Афанасий всеми силами трудился выделить иутвердить истинность и преимущество христианской веры над магометанской. На том они и расстались. Между тем наутро Афанасий был вызван в суд. Тот турок стоял там в качестве его обвинителя. Когда судья призвал Афанасия отречься от Христовой веры и принять ислам, о чем он якобы заявил накануне перед своим оппонентом, Афанасий воскликнул:
«Я скорее приму тысячу смертей, нежели отрекусь от веры Христовой!»
За это он был приговорен к смерти и обезглавлен в 1700 году в Смирне. Его тело было погребено в церкви святой Параскевы в том же городе.
3. Стихотворение
Тридцать лет поста и дивного молчанья!
Дикий зверь не вынесет искушенья эти,
Лев утоляет глад аккордами рыканья,
И древо шелестит, когда подует ветер.
Но не издал ни рыка ты, ни стона,
Твой плач пустыня не услышала, безмолвна.
Да человек ли ты? Скажи свое нам имя!
Хоть словом перемолвись с братьями своими!
Я только глас, а Он есть Божье Слово,
Сынам Израиля я послан возвестить:
Грядет Мессия, будьте же готовы
Плоды благие покаяния творить.
Вот Он идет. О Чудо из чудес!
Среди воды сокрыт огонь с небес!
Се Агнец Божий посреде волков,
Волна да смоет скверну их грехов!
Тридцать лет поста и дивного молчанья!
Что, кроме голоса, еще сберечь ты мог?
Твоя сухая плоть - лишь тень твоей гортани,
Вещающей нам истину: се шествует к нам Бог!
Как трость, твой хрупкий стан злой Ирод сокрушил,
Но гласа трубного вовек не заглушил.
Чей это глас, что гнет столетия, как травы?
Льва алчущего? — Нет, глас человека веры правой!
4. Рассуждение
«Человек не есть нечто видимое», - сказал святой Василий Великий. Как один дом похож на другой, так и внешний человек на внешнего человека. Однако как дому воздается честь по тому, кто в нем живет, так и человеку - по духу, в нем обитающему. Для телесного зрения ясно, что дом - это не хозяин, а лишь пристанище, в котором живет домовладыка; но лишь для духовного зрения очевидно, что тело - не человек, а лишь обитель, в которой живет человек ( т.е. душа человека).
Нравственное богословие: духовное зрение
Зрение духовное само по себе необъяснимо. Мир духовный не имеет ничего общего с нашей действительностью. Обычному пониманию и восприятию плотского или душевного человека он не поддается.
Видеть может только живой человек.
Плотский же человек, у которого все мысли, чувства и стремления направлены лишь на устроение земного благополучия и угождение плоти, мертв в духовной области; она ему чужда, и он в ней слеп.
У душевного человека очи ума (духа) затуманены мятущимися чувствами сердца и чрезвычайной образностью мысли.
Почти все мы, а особенно художники, мыслим образами земного мира, перемешанными с фантазией, и все увлекаемся кружением чувств и сердечных влечений, а это все, как дымовой завесой, застилает от нас невещественность инобытия. Духовный мир если и видится, то видится тускло, слабо и искаженно. Поэтому ни плотской, ни душевный человек не может проникать в эту таинственную область, тем более не может черпать из нее какие-либо образы для своего творчества.
Между тем, изобразительное искусство основывается на зрении. И если обычному художнику, чтобы что-то изображать, необходимо прежде научиться видеть, то и касающемуся искусства церковного, возвышенно-духовного, необходимо прозреть в этой области. А чтобы прозреть, надо в ней ожить, ощутить ее реальность, задышать ее воздухом (молитвой), почувствовать ее умиренность и бесстрастие, плениться красотой ее чистоты, радостью благоговейного предстояния пред Лицом Божиим.
Евангелие говорит: «Чистии сердцем Бога узрят» (Мф. 5:8).
Чистое сердце — это смиренное сердце. Высочайший образец смирения и чистоты нам дан Самим Господом Иисусом Христом, и к следованию Ему призваны все. Достижение же этой чистоты сердца есть дело жизни и духовного опыта. Ни из слов, ни из книг этому научиться нельзя. Поэтому нельзя научить и видению духовному. Оно дается не только живущему жизнью духовной, но и достигшему уже чистоты сердца; дается как дар Божий и не всем в равной степени.
История Святой Церкви от самых первых дней Христовой Церкви до настоящего времени изобилует примерами дивного просветления духовного зрения. Преподобная Мария Египетская, никогда не видавшая преподобного Зосиму, назвала его по имени, объявила его священный сан, а потом повелела передать игумену его монастыря, чтобы он внимательнее смотрел за собою и за братией, ибо им надо во многом исправиться. Они тоже были подвижниками, но, по-видимому, многого за собою не замечали.
Преподобный Андрей, Христа ради юродивый, видевший Покров Божией Матери во Влахернском храме, встретил на городском рынке инока, которого все восхваляли за добродетельную жизнь, которому исповедовали свои грехи и давали много золота для раздачи нищим. Проходя мимо него, преподобный Андрей увидел, что его обвивает страшный змей, а вверху, в воздухе, он прочел надпись черными буквами: «Корень всякому беззаконию — змий сребролюбия». Инок же не видел и не чувствовал своей беды.
Преподобный Сергий, сидя за трапезой с братией, вдруг встал и молча поклонился до земли святителю Стефану Пермскому, направлявшемуся в то время в Москву, не имевшему времени заехать в обитель Сергиеву и издалека благословившему Преподобного и его братию. Ученики же только потом узнали от своего святого игумена причину такого его поступка.
Старец Амвросий Оптинский задержал на три дня гостившего у него купца, хотя тот очень торопился по делам домой, а после, отпуская его, заповедал ему со временем поблагодарить Бога за Его к нему милость. И только через несколько лет, уже после смерти старца, открылось, что тогда купца на дороге три дня подстерегали убийцы.
Дети, не испорченные дурным воспитанием или товариществом, за чистоту своих сердец также иногда способны бывают видеть сокровенное. Старец иеросхимонах Гавриил рассказывал, что в детстве он видел то, что делается далеко, и то, что другим не видно. Рассказы его пугали мать, простую, но глубоковерующую крестьянку. Она его предостерегала и просила не вдаваться в это. С годами эта способность у него пропала и снова возникла, когда он стал уже иеросхимонахом. Он воспринимал мысли человеческие, как явный разговор, видел совершающееся на расстоянии, удостаивался видеть усопших и угодников Божиих. Старец понял, что способность зреть сокровенное является у человека только при чистоте его сердца. Рассказывая кое-что об этом, он с умилением говорил:
«Воистину справедливо слово Христово: чистии сердцем Бога узрят и не только Бога, но в Боге и все сокровенное мира сего узрят».
Такого просветления духовного зрения сподобляются ревнующие о чистоте сердца в конце борьбы с самим собою и с врагом рода человеческого.
Но духовное прозрение имеет множество степеней.
Через деятельное следование за Христом, через молитву, при сосредоточенном внимании ко всему тому, что человек делает, говорит и мыслит, изо дня в день, из года в год по крупинке, незаметно накапливается у него духовный опыт. Без такого личного опыта духовный мир непостижим. О нем можно философствовать, читать, рассуждать и быть в нем мертвым и слепым. И если направление пути взято правильное, то человек, прежде всего, начнет видеть свои недостатки, ошибки, свое подлинное лицо без прикрас. Увидит и путь, по которому идет, где опасности и как их избегать и т. д. Это и есть начало просветления духовного зрения. О нем мы и молимся постоянно и на утренних и вечерних молитвах, и в богослужениях, и в Псалтири, и в акафистах, и в других молитвословиях.
«Молим Твою безмерную благость: просвети наша мысли, очеса и ум наш от тяжкаго сна лености восстави» (Утренние молитвы).
«Свет невечерний Рождшая, душу мою ослепшую просвети» (Утренние молитвы).
«Просвети очи мои, Христе Боже, да не когда усну в смерть» (Вечерние молитвы).
«Иисусе, Свете мой, просвети мя» (Акафист Спасителю).
«Христе, Свете истинный, просвещаяй и освящаяй всякаго человека…» и т. д. (Молитва 1-го часа).
Все случающееся в жизни нашей: скорби, болезни, страсти душевные и телесные, самые грехопадения — попускается нам для того, чтобы не в теории, а из опыта каждый познал свою глубокую немощь. Познавая же себя, мы смиряемся, по мере преуспеяния в смирении очищаемся, покаянием привлекаем благодать Божию, которая врачует духовную слепоту и дает прозрение духовным очам. Без такого, хотя бы начального, прозрения в области духовной что может дать в своем искусстве человек, чуждый этой жизни? Образ, создаваемый им, не будет соответствовать тому, что он дерзнет выразить в красках.
«Когда кто хочет, — говорит преподобный Симеон Новый Богослов, — рассказать о доме каком, или о поле, или о царском дворце… надо наперед видеть и хорошо рассмотреть все такое и потом уже со знанием дела рассказывать о том. Кто может что сказать сам от себя о каком-либо предмете, который прежде не видел? Если таким образом о видимом и земном никто не может сказать что-либо верное, не видев то своими глазами, то как можно сказывать и извещать что-либо о Боге, о Божественных вещах и святых Божиих, то есть какого общения с Богом сподобляются святые, что это за ведение Бога, которое бывает внутри их и которое производит в сердцах их неизъяснимые воздействия; как можно сказать о сем что-либо тому, кто не просвещен наперед светом ведения?»
Поэтому VII Вселенский Собор, деяния которого посвящены были утверждению иконописания, признает истинными иконописцами святых Отцов Церкви. Они творят художества, ибо они опытно последовали Евангелию, имеют просветленные духовные очи и могут созерцать то, что и как надлежит изобразить на иконе. Те же, кто только владеет кистью, относятся или к исполнителям, мастерам этого дела, ремесленникам, или иконникам, как их называли у нас на Руси.
«Иконописание совсем не живописцами выдумано. Живописцу принадлежит техническая сторона дела. Иконописание есть изобретение и предание святых Отцов, а не живописцев. Сами оные божественные Отцы наши, учительски… объявшие таинство нашего спасения, изобразили его в честных храмах, пользуясь искусством живописцев» (VII Вселенский Собор, деяние 6-е).
Итак, повторяю, видение духовное есть дар Божий, и само по себе оно необъяснимо. Здесь «мрак», как говорят святые Отцы. Есть такое выражение: «Он вошел во мрак видений». В первом ирмосе канона на День Святой Троицы поется:
«Божественным покровен медленноязычный мраком, извитийствова богописанный закон, тину бо оттряс очесе умнаго, видит Сущаго…»
Ум — это дух. Тина — здесь скорее не грех, ибо грех заваливает духовные (умные) очи, подобно непроницаемой глыбе камня, тиною же здесь может быть наша мечтательность, образность мысли, заволакивающая умные, духовные очи. Ум должен быть покрыт «темновидным» («Лествица»), то есть необъяснимым даже на языке святых Отцов смирением, должен очиститься от образов мира вещественного, и тогда его духовные очи могут прозреть, но опять не сами собою, а через прикосновение Божественных перстов.
Однако не следует думать, что сподобившийся этого дара способен бывает видеть тайны сокровенные так же свободно, как мы, например, видим окружающий нас мир внешним зрением. Под духовным просветлением зрения надо понимать особую чуткость, способность сокрушенного и смиренного сердца к восприятию того, что Богу угодно будет открыть человеку. «В душах смиренных — небесные видения», — говорит «Лествица». Это подтверждается примерами из Священного Писания и Житий святых. Когда скорбящая о смерти сына сонамитянка бросилась к ногам пророка Елисея, а его ученик хотел отстранить ее, пророк удержал его, сказав:
«Оставь ее, душа у нее огорчена, а Господь скрыл от меня и не объявил мне…» ее горе (4Цар. 4:27).
К такому духовному зрению приложимо наименование созерцания того, что открывается по воле Божией. Одним из таких видений и откровений является древняя икона, одиноко стоящая в изобразительном искусстве всех времен и всех народов.
Итак, задачу развить видение внешнее и научить изображать увиденное берут на себя художественные школы и научают. Умение изображать то, что постигается душевным зрением и другими нашими чувствами, является достижением художника при наличии его трудолюбия и талантливости.
Видению духовному, проникающему в мир божественный, ни самому научиться произвольно, ни научить невозможно. Его можно наблюдать через соприкосновение с древней иконой, если подходить к ней не поверхностно, а глубоко, внимательно и пристально, с должной (церковной) точки зрения; можно ему удивляться и убеждаться в его правдивости и истинности, но восхитить произвольно дар Божий невозможно.
источник: монахиня Иулиания (М.Н. Соколова) "Труд иконописца"
5. Созерцание
Искушение Христа в пустыне; написание: около 1778 года; происходит из Крестовоздвиженской церкви города Мологи; место хранения: Рыбинский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, Россия
Да созерцаю восшествие Господа на Гору искушений, а именно:
1) как Он после Своего крещения тотчас управляет стопы к посту и молитве;
2) как крещеному человеку диавол строит козни, особенно во время поста и молитвы;
3) как Господь - кротко, точно агнец, но решительно как властелин - отвергает диавольские искушения.
(Прим. - Ред.)
Иконография: искушение Христа
"На фоне неба надпись белилами: «ЕV(АН)Г(Е)ЛIЕ МАТФЕА ГЛАВА 4 ЗАЧ. 7: // ЕГДА ПОКРЩЕНН БЫСТЬ IИ(СУ)СЪ ВЪ ПУСТЫНИ ПОСТИВСЯ ДНИ ЧЕТЫРЕДЕСЯТЪ ИНОЩИ ЧЕТЫРЕДЕСЯТЪ // ИПРИСТУПЛЬ КЪ НЕМУ ДIАВОЛЪ ИСКУШАЕТЪ ЕГО РЕЧЕ АЩЕ С(Ы)НЪ ЕСИ Б(О)ЖИ РЦЫ КАМЕНI // СIЕ ХЛЕБИ БУДЕТЪ. ОНЪЖЕ ОБЕЩАВЪ РЕЧЕПИСАНО ЕСТЬ: НЕ О ХЛЕБЕ ЕДИНЕ ЖИВЪ // БУДЕТЪ Ч(Е)Л(О)В(Е)КЪ. НООВСЯКОМЪ ГЛАГОЛЕ ИСХОДЯЩЕМЪ ИЗ УСТЪ Б(О)ЖIИХЪ».
(искушение Христа в пустыне; написание: около 1778 года; происходит из Крестовоздвиженской церкви города Мологи; место хранения: Рыбинский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, Россия)
В основу сюжета иконы положено евангельское повествование о сорокадневном посте Спасителя в пустыне и последовавшем Его искушении от диавола. Об этом событии сообщают евангелисты Матфей и Лука (Мф. IV, 1–11); (Лк. IV, 1–13). На публикуемой иконе изображено первое искушение «о камнях», что подтверждается и отрывком из Евангелия, процитированным на иконе. Светлая фигура Христа, выделяющаяся на фоне каменистого пустынного пейзажа, противопоставлена приближающемуся к нему искусителю в темных одеждах.
По живописным приемам этот образ близок иконам «Пророк Моисей перед Неопалимой Купиной» и «Явление архангела Михаила Иисусу Навину»"
источник: Хохлова И. Л. "Иконы Рыбинского музея" — М.: Северный паломник, 2005
"После крещения Спасителя согласно Евангелию Он уединился в пустыне:
Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола,
и, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал.
И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами.
Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих.
Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма,
и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею.
Иисус сказал ему: написано также: не искушай Господа Бога твоего.
Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их,
и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне.
Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи.
Тогда оставляет Его диавол, и се, Ангелы приступили и служили Ему.” (Мф. 4:1-11)
По преданию событие, о котором свидетельствует евангелист, происходило на горе близ города Иерихона, ныне именуемой горой Искушения. В память об этом событии там воздвигнут замечательный монастырь, который обычно посещают паломники, путешествующие по Святой земле. Другой монастырь был заложен нашими соотечественниками на самой вершине горы, представляющей собою плато. Уже был готов фундамент, сохранившийся доныне, однако революция в России помешала довести начатое строительство до конца. С Сорокадневной горы открывается удивительный вид на Иудейскую пустыню. Воображение легко вписывает в этот ландшафт сцену искушения Спасителя диаволом.
Ответы Иисуса очень важны, ибо дают возможность проникнуть в смысл служения Господа и понять, какую систему ценностей принес Он миру.
Итак, первое искушение — хлебом. Ты взалкал, ты хочешь есть? Сотвори же чудо, дабы камни сделались хлебами. Но Господь отвергает этот соблазн, ибо Его миссия не в том, чтобы освободить человека от заботы о пропитании. Это вовсе не означает, что Христос отвергает ценность материального начала жизни. Ведь в другом месте Священного Писания Он научает нас словами Своей молитвы: “Хлеб наш насущный даждь нам днесь” (Мф. 6:11). Не ценность хлеба отрицает Господь, но отвергает убеждение, согласно которому материальное начало является высшим и абсолютным благом в жизни человека.
Между тем жизнь большинства людей как раз и управляется стремлением к обладанию материальными ценностями. При этом многие убеждены: чем легче достигается максимальный уровень материального благоденствия, тем больше оснований говорить, что жизнь удалась. Таким образом, обладание сокровищами земными приравнивается к истинному счастью. Этому искушению уступил некогда и наш народ, соблазнившись видением общества всеобщего благоденствия, где каждому будет дано по его потребностям. Поверив в эту утопию, люди ради своей соблазнительной мечты отказались от отеческой веры, от Бога, от истории… Сколько жизней было принесено на алтарь ненасытного и безжалостного кумира! Но счастья человек не обрел. Позже необходимость претерпевать тяготы радикальных экономических реформ также мотивировалась грядущим материальным благополучием. Вновь искушающая иллюзия преуспеяния требовала взамен великих и страшных жертв — целостности государства, нравственного и физического здоровья народа, генофонда нации, человеческого достоинства. Цена обещанных хлебов — нерожденные дети и не дожившие своего века старики.
Отвергая ложную цель, которой соблазняет Его диавол — отец лжи, Господь говорит: “Не хлебом одним будет жить человек…” (Мф. 4:4). Да, хлеб нужен, и надобно молиться Богу о том, чтобы на каждый день была у нас пища. Но при этом твердо знать, что достижение материального достатка не есть ни абсолютная цель человеческого существования, ни выражение полноты нашего бытия, ни символ счастья.
Другое искушение, с которым приступил диавол к Иисусу, — “если Ты Сын Божий, бросься вниз”, и тогда все уверуют, что ты воистину Христос. То есть убеждай посредством силы, согласись на трюк ради того, чтобы поразить воображение людей и овладеть их волей. Но Господь отвергает это искушение. Он отказывается прибегать к силе, делая выбор в пользу могущества слова, обращенного к сердцу и разуму человека. Ибо использование силы означало бы нарушение свободы воли человека, в результате чего люди перестали бы быть добровольными соработниками Бога в деле своего спасения, обратившись в пассивный объект воздействия таковой силы. В чем тогда состоял бы наш выбор? И можно было бы в таком случае говорить о личном участии? А что сталось бы с такими категориями духовной жизни, как подвиг веры, преодоление греха, жертвенность, любовь к Богу? Все это оказалось бы упраздненным или подмененным; и Господь отводит соблазн использовать силу в проповеди спасения.
И, наконец, искушение третье, и последнее. Возведя Господа на высокую гору, князь мира сего предлагает поклониться ему, а взамен получить власть над всеми царствами земными. Это искушение безграничной властью, возможностью повелевать другим человеком и подчинять его своей воле. В этом случае все возможности государственного, политического, экономического воздействия, а также незримая власть над умами и сила прямого принуждения могли бы быть употреблены для достижения цели пришествия Христова. Ибо не только политическая власть манипулирует массами и подчиняет большинство воле меньшинства. Известно, что подобные результаты достигаются также и властью денег. А разве не являются могущественным источником власти средства массовой информации, владеющие умами и формирующие стереотипы восприятия и поведения людей, побуждающие телезрителей и читателей газет действовать так, как это выгодно владельцам телевизионных каналов и печатных изданий? Существует немало форм власти над человеком и способов воздействия на его сознание, волю, чувства и поведение.
Похоть власти в человеке неизбывна. Сколько крови было пролито, сколько преступлений перед Богом и человеком было совершено во имя обладания властью! И как много зла творится в нашем мире доныне ради достижения и удержания власти! Но Господь Иисус Христос отказывается принять такую власть. Тем самым Он утверждает, что власть сама по себе не является ценностью, что спасение и полнота жизни не могут быть обретены силою власти. Ибо невозможно насильно одарить счастьем, как нельзя загнать человека вилами в рай. А ведь спасение — это и есть рай, то есть полнота бытия.
Господь отвергает искушения в пустыне, потому что каждое из них радикально изменяет ту систему ценностных координат, которая составляет суть Благой вести. Каждое из них разрушает целостность Евангельского послания. Принять искушение означало исполнить волю диавола, отказавшись от следования воле Божией.
Господь снабжает нас в путешествии по морю житейскому совершенно иной системой нравственных ценностей. И Евангелие открывает нам истины, которые одни способны сделать человека счастливым по-настоящему, ввести его в полноту бытия. Эти истины и есть суть учения Христа Спасителя."
источник: книга «Слово пастыря» митрополита Кирилла (Cвятейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл), изданная в конце 2004 года
6. Проповедь о покорности воле Божией.
"да прiи́детъ ца́рствiе твое́: да бу́детъ во́ля твоя́, я́ко на небеси́, и на земли́:"
"да пріи1детъ цrтвіе твое2: да бyдетъ во1лz твоS, ћкw на нб7си2, и3 на земли2:"
"да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе;"
(Мф. 6:10)
Блажен святой Иоанн Креститель, ибо еще прежде [проповеди] Евангелия исполнил [он] его [во всей полноте]! Удалившись в пустыню, он всецело - и телом, и душой - предал себя воле Божией. Так что воля Божия совершалась и на земле его тела, и на небе его души. Ни голод, ни звери не повредили его тела в пустыне на протяжении многих лет, равно как ни отчаяние от одиночества, ни гордость по причине небесных видений не причинили ущерба его душе. Не запросил он у людей ни хлеба, ни знаний. Всё потребное дал ему Бог, ибо совершенно вдал он себя в волю Божию.
Не сам он направлял свои стопы в пустыню или из пустыни. Незримый Кормчий свыше руководил его жизнью. Ибо когда надлежало ему выйти из пустыни и пойти навстречу Господу, говорится, что бысть глагол Божий Иоанну (Лк. 3:2). Словно невинный младенец - с такой простотой рассказывает святой Иоанн о своем общении с Небесными Силами:
"Я не знал Его; но Пославший меня крестить в воде сказал мне: на Кого увидишь Духа, сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым.
И я видел и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий" (Ин. 1:33-34)
Как просто и трогательно вещает он о небесных истинах! Но как страшен он, точно лев, в обличении людской неправды, злодейств Ирода и Иродиады! Агнец и лев живут в нем сообща. Небо близко ему так, как мать дитяти. И воля Божия для него так доступна и ясна, как и для Ангелов на небесах.
Господи премудрый, управь по Твоей воле жизнь и нас, грешных, в пустыне мира сего, как управил Ты жизнь святого Иоанна Крестителя. Тебе слава и [по] хвала вовеки. Аминь.
(Прим. - Ред.)
Нравственное богословие: воля Божия
Что воспели Ангелы Божии во святую ночь Рождества Христова:
"Слава в вышних Богу, и на земли мир: во человецех благоволение" (Лк. 2:14),
это отвечает трем первым прошениям Молитвы Господней.
Ибо слава, приличествующая Вышнему Богу, состоит именно в благоговейном прославлении Его имени, и мир на земле настает тогда, когда приходит Его царство, и люди делаются человеками благоволения не иначе и не прежде, как по исполнении того, о чем мы просим в третьем прошении.
О чем же просим в этом прошении? Хотя благая и милостивая воля Божия совершается вообще и без нас, без нашей молитвы; но в третьем прошении мы просим, чтобы она исполнялась так же и у нас на земле, как она исполняется на небе.
Волю Бога мы называем здесь благою волею, и это совершенно верно: воля благая есть одна только Божия воля. Мы называем ее еще милостивою, и это опять совершенно верно, ибо она есть воля такого Бога, Который по Своей милости и нас хочет сделать снова добрыми, Который всем человекам хочет спастися и в разум истины прийти. Таково решение Его Божественной любви, которое принял Он пред сотворением мира и которое сможет осуществиться Им по исполнении времени. Этого Он желает нам, и к этому направляет Он свою промыслительную деятельность, хотя бы мы об этом Его и не просили. Почему же мы должны просить Его, и просить неотступно, чтобы эта Его добрая, милостивая воля исполнялась нами и в нас во славу Его и во спасение наше?
Разве что-нибудь мешает исполнению этой благой и милостивой воли Божией? На небе ничто не мешает. Там все совершается по одной только благой и милосердой воле Божией. Там множество воинств небесных вечно ликуют, торжественно воспевая пред престолом Его славы: "Свят, свят, свят Господь Саваоф".
Там ничто не препятствует безусловному, неограниченному господству Божественной воли. Там радость Ангелов, этих служебных духов, когда они исполняют Его повеления и посылаются на служение тем, которые должны наследовать блаженство. Там - радость о каждом кающемся грешнике, в котором благая, милостивая воля Божия достигает здесь, на земле, своей победы, и он из слуги сатаны делается рабом Бога, наследником Его Царства, человеком благоволения Божия. Вот почему мы и просим, чтобы воля Божия и насельниками земли осуществлялась так же, как и насельниками неба, так же полно и беспрекословно, так же непрестанно я добровольно, с таким же преданным детским сердцем, которое исполняет волю Бога, не спрашивая, почему это нужно, а исполняет только потому, что это воля Бога.
Но так, таким именно образом воля Божия на земле еще не совершается. Такими добровольными, беспрекословными, неутомимыми, детски верующими и благодушно-терпеливыми орудиями Его Божественной воли мы еще не показываем себя. Почему же нет? А потому, что на земле еще господствует злая богоборная воля, которая упорно противится и противодействует славе имени Бога и пришествию Его царства, злая, противобожественная воля вне нас - воля мира и воля диавола, и злая противобожественная воля внутри нас - воля нашей плоти.
Эти три врага нашего спасения составили совет между собою и стараются вовлекать нас всегда в похоть очес, похоть плоти и гордость житейскую, в покой, и негу, и в бегство от креста. Потому-то так и тяжело нам отдавать нашу волю в волю Божию, по этой воле жить и поступать. Потому-то так часто у нас и бывает, что, когда мы говорим устами своими: "Отче, да будет воля Твоя", сердце говорит другое и просит: "Нет Отче, не Твоя, но моя да будет воля!"
От этого-то злого и богоборного совета и воли, действующей и вне и внутри нас, мы и ограждаем себя, когда молимся: "Отче, да будет воля Твоя!"
Когда же и при каких условиях может быть исполняема эта благая и милостивая воля Божия в нас, вокруг нас и от нас?
Бог противодействует всем злым советам и злой воле, вовлекающим нас в похоть очес, похоть плоти и гордость житейскую, и утверждает и сохраняет нас в Своем слове и Своей вере до конца жизни нашей.
Благодарение Богу! Из Его, собственного слова и Евангелия мы знаем, что Его благая и милующая воля состоит в том, чтобы разорять злые советы и побеждать злую волю, укреплять чад своих в добре и сохранять их в Его учении и Его вере до конца их жизни. А если так, то мы не должны, мы не вправе сомневаться в том, что Он услышит нас, когда мы молимся Ему, говоря: "да будет воля Твоя!"
Они, эти враждебные Ему мир и диавол, составили совет и собрались против Господа и Его помазанника, но Он говорит им:
"замышляйте замыслы, но они рушатся; говорите слово, но оно не состоится..." (Ис. 8:10).
Ирод посылает своих убийц умертвить младенца Иисуса, но Бог разоряет его злой замысел. Он посылает Своего Ангела и говорит во сне Иосифу:
"возьми с собою Младенца и Матерь Его и беги во Египет" (Мф. 2:3).
Мир и все силы ада воюют против царства Христова. Они хотят стереть с лица земли ненавистную им церковь Назорея, как они распяли и Его Самого, но десница Божия оказывается сильнее их: Бог разрушает их злой замысел и укрепляет Своих последователей в христианском учении и вере до конца их жизни. Они, эти последователи Его, всякое поношение и гонения за имя Христово почитают честью для себя. Они благодушно и с радостью переносят всякие нужды и лишения, лишения не только имущества и благ земных, но и самой жизни. Они благодушествуют и ликуют среди своих мучителей, которые подвергают их пыткам и убивают. Кровь Распятого Христа и их мученическая кровь делаются семенем Его Церкви.
Утешьтесь поэтому, братия! Бог Сам разоряет злые замыслы и противодействует злой воле, которая препятствует славе Его имени и пришествию Его царствия; и как бы мир и диавол сильно ни пытались разрушить это царство Бога, оно будет существовать вечно. Не то, следовательно, должно особенно сильно огорчать и устрашать тебя, христианин, что ты видишь, как велика на земле сила мира и его князя, но то, если ты замечаешь, как велика еще эта сила противобожественной: воли в тебе самом и как многою еще ты сам оскорбляешь Бога и служишь препятствием пришествию Его царства. Это должно побуждать тебя смиренно и с сокрушением сердца просить Небесного Отца своего против тебя самого и умолять Его, чтобы Он вопреки твоей собственной неразумной, противобожественной воле, сохранял в тебе (в твоем поведении) Свою честь и славу, совершал Свою благую волю, чтобы Он Сам искоренял из Своего сердца все, что мешает тебе всецело отдаться Ему и ничего более не желать, как только исполнять Его волю и за нее только радоваться и страдать.
Поэтому, не следуя внушениям своей плоти, мира и диавола, направляй, друже, все свои мысли, чувствования и желания к Тому, Кто неложно мог сказать:
"Я не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца" (Ин. 5:30).
Исполнять благую и спасающую волю Своего Отца, совершать дело, для коего Он послан был Отцом, и пострадать по воле Отца - вот что было Его пищей, целью и задачей жизни.
"Отче, - молился Он в саду Гефсиманском, - поступай со мною не якоже аз хощу, но якоже Ты, да будет Твоя воля!"
Итак, Ты, о Господи, сделал все, что нужно было Тебе сделать.
Ты совершил то дело, которое поручил Тебе Отец Твой.
Ты в точности исполнил Свою задачу, состоявшую в том, чтобы прославляемо было между людьми имя Отца Твоего и проповедуемо Евангелие царствия во всех концах земли.
Ты исполнил, значит, всю правду как в осуществлении Его воли, так и в добровольном перенесении Твоих страданий, и в Твоем послушании до крестной смерти.
Ты показал Себя, таким образом, любезным Сыном, достойным божественного благоволения Своего Отца.
О, снизойди и к нам Твоею беспредельною милостию и удали от нас все, что мешает нам последовать Твоему примеру и отдать себя и свою волю в послушание воле Отца нашего Небесного! Умертви наши страсти и истреби в нас огнем Твоей любви всякое плотское мудрование и нашу волю, дабы мы ничего более не хотели, как исполнения воли Отца нашего и согласного с этою волею безропотного перенесения своих страданий. Дай нам силу против всякой силы мира, диавола и нашей плоти и соблюди нас в верности Твоему слову и закону до конца жизни нашей, дабы мы чрез Тебя соделались истинными чадами Небесного Отца нашего и человеками Его Божественного благоволения.
О Милосердый и Всемогущий Господи! "Возьми нас, - скажем словами одного благочестивого мужа, - от самих нас и отдай нас Тебе Самому", и тогда откроется тот день, в который ничто уже не будет препятствовать прославлению имени Божия и пришествию Его царствия, но исполнится то, о чем мы просим Отца своего Небесного, говоря:
"Отче, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли!'
Аминь.
источник: Владимир (Богоявленский) (1848-1918), митрополит Киевский и Галицкий, священномученик, первый архиерей-новомученик Русской Церкви